– Акулова кто? – спрашивает медсестра, заходя в палату с капельницей в руке.
– Это я, – машу рукой ей в ответ.
– Вам еще одна капельница, – медсестра открывает катетер на моей руке и ставит очередную капельницу.
– Так и кушать не захочется, столько капаете, – шучу я ей в ответ.
Медсестра уходит, а я остаюсь лежать, смотреть в белый потолок палаты.
Сегодня дождь. Мои сыновья и муж ноги, наверное, промочили. Надо позвонить, сказать, что обувь надо вычистить и просушить. Надеюсь, справятся. Осень, могут простудиться.
Как они сами сделают уроки? Во сколько лягут спать? – все эти мысли вихрем летали в моей голове.
Я уже несколько дней находилась в больнице, и за это время уже освоилась и познакомилась с соседками по палате.
Мне повезло, все женщины были общительные и доброжелательные.
Снежана Петровна. Милая, веселая женщина. Видно, что волевая, с очень сильным характером и властной натурой. Она задавала дисциплину в нашем обществе, иногда отдавала команды и делала замечания. Мы ее слушали, уважали. Временами она грустила, тревожилась, но все время пыталась быть весёлой и жизнерадостной, несмотря на последнюю стадию тяжёлой болезни.
Раиса Александровна. Веселая, жизнерадостная, но временами ворчливая дама преклонного возраста, лет за 70. Именно дама. С модной стрижкой, маникюром, татуажем и элегантными нарядами на каждый день. Ее муж очень заботлив, снабжал вкусными блюдами всех обитателей нашей палаты на завтрак, обед и ужин.
Аллочка. Всегда радостная, душевная и очень впечатлительная девочка. Очень наивная, ранимая и эмоциональная особа. Ее можно называть только Аллочка, настолько она по-детски воспринимает эту жизнь, несмотря на свои 60.
Лариса Степановна. Всегда ворчливая, всем недовольная, старая бабушка, которая ругала всех и всегда. Как мы потом догадались, свою историю жизни изрядно перекроила в своих рассказах нам. Несчастная женщина.
Так мы и жили в этой медицинской комнате, куда нас свела судьба. Таких разных, с разными судьбами, взглядами и диагнозами.
Компанию мы не выбирали, покинуть ее не могли, а потому должны были каким-то образом подстраиваться под настроения, переживания и боль друг друга. Несмотря на свои боли, страдания и тревоги, каждый пытался поддержать другого, дать совет, подбодрить, отвлечь. Особенного это чувствовалось по отношению ко мне. Возможно потому, что в палате я была самая молодая, а может быть, потому, что поступила в палату позже других. Мне не хотелось думать, что меня жалеют из-за моего диагноза.