–Так, стоп. Эксперимент. Возможно, это из-за него я тут очутился. Но вот, хоть убей, не представляю, как такое могло случиться. Меня просто поместили в специальную комнату, нацепили кучу датчиков и ввели в кровь ряд препаратов, чтобы убедиться в том, что никакой души и посмертия нет. Но вот он я. Стою неизвестно где, в теле какого-то мальчугана из неблагополучной семьи, родители которого явно страдают от низкой социальной ответственности. Будем исходить из того, что всё же что-то случилось, и мой разум, и… Да, ересь, конечно, но пусть будет для удобства так, душа также перенеслась в это тело. Да, примем за рабочую версию. Теперь имеем ситуацию, когда мозг этого ребёнка смог сохранить часть воспоминаний, а всё остальное пространство заняли мои воспоминания. Возможно, из-за замены, да и рабочего объёма памяти, и начали стираться самые незначимые части моих воспоминаний.
Мозг ребёнка явно сейчас переживает перегрузки, так как голова начала дико раскалываться. Даже перед глазами начало немного плыть. Пришлось немного повременить с прогулкой и какое-то время просто просидеть на обочине, пока мне не станет легче.
Просидев не меньше часа, по субъективным ощущениям, я встал и продолжил путь. Голова болеть не перестала, но хотя бы картинка перед глазами перестала плавать.
Так в полутумане я добрался до дома.
–Мда, долго мне привыкать к такой жизни.
Судя по воспоминаниям, именно здесь я ночевал. Деревянный сарай, примерно пять на семь метров, с одной дверью и двумя окнами, что имели подобие ставней, плетённые из лозы ставни, сейчас были нараспашку, а оконный проём был завешан тряпкой. Дверь представляла собой примерно то же самое. Стены были, где из кривой доски, а где и просто из всё той же лозы, уложенной меж толстых палок, вкопанных в землю, а затем замазанных глиной.
Когда я зашел внутрь, в нос ударил запах немытых тел и перегара. Обстановка была удручающая. Три стула, явно сделанных не профессиональным столяром, стояли у такого же убогого стола. У стены нечто похожее на мини камин, выложенный из булыжника с глиной. Внутри на крюке висел железный котёл, а рядом стояла глиняная посуда. По обе стороны от него лежали топчаны, на которых валялась солома, застеленная тряпками. На одном из топчанов спало и храпело тело.
Мои воспоминания подсказали, что тело принадлежало тому, кого малец считал своим папашей.