– Вот оно как… – задумчиво сказал сторож. – Простите дурака старого, я не знаю, что там у вас да как… Чужая душа – потемки. Странно это все. Троих деток схоронила, а одну живую – в приют определила… Я в том приюте успел поработать. Совсем ничего – аккурат перед его закрытием. Там до меня один сторож был, Василий. Так тот больше сорока лет проработал в интернате том, пока не помер. А я как раз ноги лишился, дома повалялся с полгодика и пошел… Вы в каком году оттуда выпустились?
– В 2005 году, – сказала Вера, – как восемнадцать исполнилось. С тех пор здесь не была. Сейчас квартиру продам и уеду.
Петр Васильевич рассмеялся.
– Кому вы ее продадите? – спросил он. – Весь город если только куда и переезжает, то в основном в мои владения, – мужичок хихикнул, втянул в хрипящие легкие остатки дыма, затушил окурок и выбросил его. – Редко у нас кто-то на ком-то женится, только те, кому совсем некуда деваться. Вот они и покупают по дешевке квартиры. А чаще – от бабушек да дедушек остаются жилплощади. Я свою квартиру закрыл и забыл о ней. Перетащил сюда все, что мне нужно, сторожку подделал, как удобно, обжил, печку выложил, мне и достаточно.
– Очень оптимистично…
– Зато правда.
– Но я все же попробую продать, – сказала Вера, попрощалась и стала уходить.
– Я приберу там, – крикнул ей вслед Петр Васильевич, похлопывая ладошкой по карману, где лежала двухсотрублевая купюра.
– Спасибо большое, – ответила Вера и решила, что перед отъездом даст этому мужичку в десять раз больше, чтобы он присматривал за могилами Порошиных.
Она медленно шла с кладбища в сторону городка, который никогда не стал бы для нее родным. Прохладный ветер все сильнее гнал тучи на сером небе. Пальцы на руках и на ногах замерзли. Хотелось по привычке купить стаканчик кофе, согреть им руки и согреться горячим напитком изнутри, но Вера за свое короткое время пребывания в этом городе встретила всего два места, где продают готовый кофе, пускай и не из качественных кофемашин, но и до этих заведений сейчас было неблизко.
Чтобы доехать до кладбища, Вера брала местное такси, назад же пошла пешком. Медленно, не спеша, несмотря на холодный ветер, она шла вдоль дороги и обдумывала увиденное. Трое маленьких детей, не прожившие и года, были похоронены здесь еще до рождения самой Веры. Если верить тому, что было написано на их надгробных табличках, то Ирина, Вячеслав и Екатерина – были родными сестрами и братом Веры. Но что с ними произошло? Почему они умирали? Чем они болели? Почему Вера ничего о них не знала? И что вообще она знала о тех, кто был ей кровной родней?