Задолго до того, как я начал писать эту книгу, я познакомился с одним человеком, который исповедовал религию Ислам. В ходе одной из наших бесед, речь зашла о чужих грехах, тогда он рассказал мне одну притчу про халифа Омара.
Халиф Омар завел привычку вечерами одеваться простолюдином и ходить по окрестностям города, наблюдая за тем, все ли выполняют наставления Всевышнего. Однажды, под покровом ночи проходя мимо одного из домов, он услышал громкий смех и песнопения. Разгневанный Омар подошёл к забору, быстро перепрыгнул через него и забежал в дом. В доме сидел мужчина, который распивал алкоголь, веселился и пел песни.
– Что ты себе позволяешь – накричал на него разгневанный Омар – как ты смеешь предаваться страсти запрещенной в Коране.
Мужчина не смутился и спокойно ответил
– О халиф ислама, я совершил грех, и признаю это. Но ты, совершил три греха, какого же наказания заслуживаешь ты.
– Как это, в чем же мой грех – с удивлением спросил Омар.
– Пророк запретил подглядывать, ты преступил здесь. Коран гласит: «Входи в дом только после того, как поприветствуешь находящихся в нём», и здесь ты преступил. Издревле для всех правоверных мусульман заведено заходить в дом через двери, и этот обычай ты тоже нарушил. Омару пришлось признать, что и он грешен.
Если я правильно понял эту притчу, то суть ее состоит в том, что не стоит искать и указывать на чужие грехи, ведь при этом мы сами грешим.
Но моя книга не о грехах, эта история о жизни обычного человека, а возможно, все выльется в истории нескольких жизней или в философские размышления о том, возможно ли избежать ошибок на жизненном пути или как из них выбраться, стараясь не закапывать себя все глубже и глубже. Все как-то неопределенно понимаю. Надеюсь, будет интересно.
Дождливый мартовский день подходил к концу, серые тучи затянули небо, а мелкие капли дождя тоскливо стекали по окнам плацкартного вагона. На столике стояла стеклянная кружка в специальном подстаканнике советских времен, единственное что неизменно, и приносит приятные положительные эмоции в современном плацкарте, если наши плацкартные вагоны вообще можно называть современными. Легкий толчок свидетельствовал о том, что поезд начал движение и назад пути уже нет. Назад пути уже нет. Именно такая мысль мелькнула у сержанта, лежащего на втором ярусе и долго наблюдавшего за тем, как знакомый перрон остается далеко позади и поезд с каждой минутой увеличивает скорость. Чем дальше от родных мест, тем ближе к конечной точке. Чем дальше от родных мест, тем ближе к фронту военных действий. Поезд вез очередную группу военнослужащих, которые направлялись выполнять поставленную боевую задачу по охране государственной границы.