Записки нерецидивиста - страница 3

Шрифт
Интервал


Отца своего Митя не знал. Мать с отцом развелись сразу после рождения Дмитрия. Мама в детстве говорила, что папа летчик. Но когда старшие высмеяли эту версию, Митя как-то сам понял, что лучший ответ про отца – я не знаю, где и кто он.

Позже, уже в юности, отец пытался завязать контакты с сыном, но был задан вопрос: «а как твоя семья примет меня?» и папан как-то сразу сник и исчез. Наверное это было несколько грубо и может по-юношески максималистки, но что было, то было. Позже стало известно, что отец умер. Так как семья отца на связь с Митей не выходила, то и дальнейшие контакты были не особо сердечны. Хотя иногда потом, во взрослой жизни, участие родственников отца ощущалось.

Учился Дмитрий достаточно успешно, ему нравилось получать новые знания. Был завсегдателем библиотек; книги, можно сказать, проглатывал. Ходил в музыкальную школу, играл на баяне. Учитель по классу баяна даже отмечал одаренность. И, возможно, со временем стоило бы рассмотреть поступление в музыкальное училище. Но однажды зимой, катаясь на лыжах, юноша сломал руку. Потом пропустил почти полгода занятий в музыкальной школе. Затем заболел стихами и баян уже не интересовал так, как раньше.

На эту тему даже была поэтическая переписка с учителем из музыкальной школы Петром Васильевичем.

«Моему другу, Диме Кряжеву, с наилучшеми пожеланиями:

Задатки к баяну у Димы хорошие,

Хоть возрастом он пока еще мал,

Но вот со здоровьем выходит оказия,

То простудился, то руку сломал.


Баян отошел уж на задние планы,

В резерве у Димы поэзия есть,

Стихи и поэмы он пишет часами,

И за баян уж порою не сесть.


В восторг литератора в школе приводит,

Из уст у нее теперь Дима не сходит,

В душе, наяву его хвалит лелеет,

Здоровья и сил для него не жалеет.


И вальс тот «На сопках» ищрает все хуже,

И круг музыкальный, все уже и уже,

Все реже ПВ теперь к Диме приходит,

И прежнего Диму он в нем не находит.


И если ты поднимешься поэтом в тот Парнас,

Не возгордись, будь скромен, не забудь о нас.

Авось в суровом крае, на брегах седого Енисея,

Вырастит не менее даровитый, чем Сергей Есенин.»

На что повеса ответил учителю то же стихами:


«Талант музыкальный хорош, я не спорю,

Но лень не убил я пока что не спорю.

Но я из всех сил теперь буду стараться,

Чтоб с ленью моей навсегда мне расстаться.


Пусть я люблю смотреть в окно,