Эрудированный, но не слишком осмотрительный председатель кооператива, подбирая максимально нейтральные слова и выражения, снова призвал к порядку и, дабы снизить градус напряжения, предложил дискуссию окончить, ограничившись простым помещением ритуального камня в вырытую по середине поляны яму – не глубокую, не широкую, но вполне для отечественного кирпича достаточную. Мол, мы не скифы какие-нибудь, не фараоны, строим не на столетия, а хоть бы на наш век хватило. После чего решено было перейти к следующему пункту программы.
Следующим пунктом был выбор названия будущего поселка. Мероприятие безусловно важное и ответственное, но поскольку сразу в след за ним намечались водные процедуры: обмывание и купание (распитие шампанского и заплыв в прохладных водах Истринского водохранилища), то и с названием решено было не заморачиваться: раз закопали кирпич в понедельник, пусть Понедельником и называется. Возражавших не было, воздержавшихся пара человек и все голодные и уставшие наконец-то радостно устремились к столам.
И может звезды над тем поселком в тот день не так сошлись, а, может, роковую роль сыграла случайно оброненная невинным младенцем фраза, но с этой минуты все в Понедельнике пошло не так.
1
Рыжеволосая женщина лет тридцати пяти, вооруженная тряпкой и пипидастром, осторожно смахнула пыль с изящной бронзовой танцовщицы. Поставила статуэтку обратно на полку и сделала шаг назад. Конечно, такое сокровище следовало хранить в шкатулке, подальше от пыли и дневного света, но пока это было выше ее сил. Любимым Эрте Даша хотела любоваться вечно. И до сих пор не верила, что этот русский гений ар-деко оказался в ее коллекции.
Смахнув со лба непослушный рыжий локон, хозяйка продолжила уборку. Делала она это скорее по привычке, из необходимости чем-то занять руки – жила Даша одна и беспорядок наводить было просто некому. Небольшой домик в южных Альпах, где она проживала, вернее, изредка ночевала последние два года, был небольшим, но очень уютным. Над его интерьером она работала с тем же усердием, что и птица шалашник над будущим гнездом – объезжала окрестные деревушки, выискивая работы местных мастеров: мебель, текстиль, декор. Этот дом был ее местом покоя, надежным прибежищем в редкие минуты затишья, передышки от работы, состоящей из бесконечных разъездов. Только здесь она могла позабыть о бытовых, рабочих, любых проблемах, только здесь, в полном уединении, она ощущала себя по-настоящему спокойной и счастливой.