– Расчленить?
– Всю ночь работать придется.
Мы молча поулыбались, мысленным взором созерцая одну картинку на двоих – убийство и расчленение.. Не скажу кого. Главное, мы с Наташкой друг друга поняли.
– А зачем тебе это?– вдруг опомнилась она.
– Все из-за письма, ищу какой-то смысл в нем. Где могли убить и кого? Скорее всего, что-то связанное с Приходом.
– Ты всерьез?
– Господи! Когда я говорила всерьез! Но надо ж повеселиться как-то.
– Ты повесь объявление и прикрепи опросник: кого бы вы убили.
Я фыркнула так громко, что мы обе притихли и выглянули из-за колонны.
– Ну, сама видишь, он не убит, сидит себе спокойно.
– А ты проверяла, может он мертвый там сидит, глянь, даже не реагирует на наше неподобающее поведение.
С легким ужасом посмотрев на подругу, я вышла из-за колонны и прошла на середину церкви. Присмотрелась, вернулась к ней.
– Вроде, живой. Кажется, он похрапывает. Трупы ведь не могут похрапывать? Я, во всяком случае, о таком не слышала никогда.
– Иди ты…за сыном уже,– Наташа едва сдерживалась, чтоб не рассмеяться. Видимо, идея храпящего мертвеца пришлась ей по душе.
– Я-то пойду. А ты оставайся. Передавай привет Иисусу. И пусть ночью тебе присниться сладко похрапывающий..
Я не договорила, потому что Наташка замахнулась на меня сумкой, пришлось быстро ретироваться, пока я сама не стала трупом.
Вернувшись домой и подходя к двери комнаты, я слегка виновато взглянула на Ричарда, считая, что расстались мы не слишком хорошо. Он смотрел мимо меня. Ну и ладно, рассердилась я, какого черта портрет будет вмешиваться в мою жизнь и влиять на мое настроение. У себя дома я хочу чувствовать себя свободно.
На следующее утро в почтовом ящике меня ждал ежемесячный неприятный – нет, не сюрприз, как может быть сюрпризом то, о чем с тяжестью обреченности ты точно знаешь, что в свое время это обязательно случится – приход счетов. Просмотрев счета и убедившись, что квартплата – вот неожиданность!– не уменьшилась, а за мой получасовой разговор с Албанией пришла расплата, я поднялась на родной шестой этаж.
– Что там у тебя?– Ричард все-таки первый пошел на мировую.
Эх, а еще король! Я начала разочаровываться в нем, откуда такое любопытство?
– Счета. Придется им, правда, полежать до следующего месяца. В этом я оплачивала уже. За прошлый месяц. Те подождали, теперь пусть эти подождут.