Короче говоря, я, в качестве прелюдии, сладко позажимал хихикающую Морковку по всему нашему офисному коридору, твердо направляя ее туда, где нам никто не помешает, в мой кабинет.
Правда, до кабинета мы не сразу добрались, терпения не хватило у меня, но стол у Людмилы, моей секретарши, тоже подходил.
Именно на него я жестко уложил грудью охнувшую от неожиданности Морковку, задрал ее плюшевый прикид, порадовался гению дизайнеров, предусмотревших молнии в стратегически важных местах как у Морковок, так и у Зайцев.
Очень это пригодилось.
За мгновение «до» я чуть-чуть застопорился, словно сомневаясь в правильности того, что делал. Все же, это как-то неуместно… Я – босс, она – моя подчиненная…
Но затем нырнул пальцами в плюшевые штанишки и забыл про все сомнения.
Морковка была возмутительно мокрой, дрожащей и горячей.
Ну вот как тут обрести ясность мыслей?
Я скользнул в нее сразу до упора и чуть не кончил от тесноты, обхвативших меня влажных стенок и низкого стона, с которым моя Морковка приняла меня.
Это сработало катализатором, голова отключилась окончательно, и остальное я помнил уже урывками.
Кажется, я долго трахал выгибающуюся в экстазе Морковку сначала на столе Людмилы, попутно роняя с него какие-то документы, веером разлетающиеся по приемной. Потом, утолив первый голод, перетащил ставшую мягкой и податливой женщину в свой кабинет, и там мы последовательно осквернили диван, кресло и еще мой рабочий стол.
Вспоминая сейчас тот бешеный вечер, я удивлялся, откуда столько энергии взялось. Даже в годы юности, когда стабильно вставало на все подряд, лишь бы подходящего возраста и пола, не было подобного безумия.
Наверно, в слюне Морковки или в ее аромате какой-то афродизиак прятался.
Все время, пока мы находили новое применение предметам интерьера в моем кабнете, я пытался периодически рассекретить Морковку, но она упорно не давалась.
И так, в итоге, и сбежала от меня, через пару часов, шепнув, что ей требуется в туалет, привести себя в порядок.
Я кивнул, поцеловал ее напоследок, предупредил, что после корпоратива поедем ко мне…
И вырубился в своем кабинете. Нелепо и позорно.
По крайней мере, последнее, что помню, как счастливо потягивал коньяк, найденный в запасах Людмилы, сидя в ее кресле в приемной.
И следующее мгновение – мое пробуждение в своей квартире. Одетым в дурацкий костюм зайца, и без какого-либо намека на близкое присутствие Морковки.