– Вот ты стерва… – рычит он, а после как-то очень легко подкидывает на руках, удобно усаживая себе на бедра и одновременно проходясь пальцами по промежности, – мокрая… Дрянь…
– Болтаешь много… – фырчу я, по опыту зная, что это его заведет дальше некуда.
И оказываюсь права.
Он же у нас – на редкость маскулинный тип, не выносит, когда им руководят. Особенно девушка. Особенно в сексе. А я… А я люблю быть сверху. И он ничего с этим не может поделать. С самого начала не может. Вот и бесится.
И от этого бешенства еще слаще мне, еще острее все.
Мои трусики трещат, рвутся по шву сбоку, и я протестующе шиплю, пытаясь соскочить с рук вандала, но он мне этого, естественно, не позволяет.
Крепче прижимает к стене, запрещая двигаться, пока разбирается с ширинкой и защитой. И так ловко это все делает, одной рукой, так быстро, что я даже толком и покапризничать времени не имею!
– Иди сюда, стервочка, – хрипит он, и снова подкидывает меня на широченных, словно лопаты, ладонях, а затем опускает на себя. На удивление аккуратно. Он вообще, несмотря на внешнюю грубость, наглость беспримерную, деликатен, когда дело касается меня. И нашего секса.
Я только выгибаюсь и сладко ахаю, ощутив его в себе.
Это не-е-ечто-о-о-о… Ох…
Он большой, ровный, такой, как надо… И-де-аль-ный! Да-да-да-а-а…
Он прижимает меня к стене и быстро, жестко двигается, каждым своим сильным толчком что-то внутри задевая, настолько правильно, настолько остро, что меня начинает трясти уже через пару минут.
Вжимаюсь в него, облизываю крепкую, вкусно, безумно вкусно пахнущую шею, что-то мурлычу, пытаясь достать до мочки уха и не контролируя себя совершенно.
Да и не надо мне контролировать. Этим он занимается.
Рычит, держит, трахает. Ах, как хорошо…
Стискиваю ноги у него на пояснице, погружаясь в свой кайф, ловя его, продлевая. С ним всегда долго, горячо, так, что трясет еще какое-то время от наслаждения.
– Боже, ай! – не выдерживаю напряжения, и он тут же зажимает мне губы жесткой лапой. Ускоряется, двигаясь уже совсем бешено и грубо, и я кончаю. Долго, сладко, до звезд в глазах. Каа-а-айф… Боже, какой кайф…
Словно во сне, ловлю его финальную дрожь, продлеваю ее, выдаивая для себя остатки удовольствия.
И бессильной тряпочкой обмякаю в его лапах после. Зная, что он и тут проконтролирует. Не отпустит. Позаботится.