Растеряно Роман присел на стул, сложил руки на коленях.
Ровно год назад в таком же тёплом мае они все умерли; ушли из его жизни. А он продолжал не только думать о них и покупать для них продукты, но и встречаться с мёртвой семьёй. Обычно это происходило после пробежки, холодного душа, чаепития, проверки содержимого холодильника и заката. Роман выходил из дома, разжигал костёр в камине, присаживался на деревянную скамейку у стола, где могли уместиться ещё семеро, и ждал появления родных.
Переживания об ушедшей семье совершенно запутали Романа. Назвать его сумасшедшим не решился даже доктор лётного отряда; но от полётов всё-таки отстранил. Всё по закону…
Хлопая по карманам, Роман искал телефон. Телефон нашёлся сам, запиликав под лавкой функцией «напоминания».
«Пора пить таблетки, – опомнился Роман. – С ума можно сойти без этих таблеток».
Он вернулся в дом, чтобы проглотить вечернюю дозу. Запил таблетки остывшим напитком из трав и снова отправился в беседку, прихватив с собой бутылочку воды.
Его карие глаза заискрились. На вытянутом, худощавом лице, с длинным прямым носом и острым подбородком – играла улыбка. «И кто только придумал эти лекарства? – качал головой Роман. – Пей не пей, а семья всё равно вернётся. Опять я увижу детей, родную жену и тёщу… куда без неё…»
Он разжёг в камине огонь. Дрова занялись быстро. Щёлкали сучки, потрескивали сосновые ветки, пылали сухие иглы; в ночи засыпал великий Байкал. Волны мерно покачивались, переливаясь в темноте под светом большой луны. Роман всматривался в даль озера, погружаясь в мир видений. Иногда ему было уютно прятаться во мраке от реальности и ошибок.
Первый признак погружения – это боль между лопаток и вздрагивание подбородка, будто звучал приказ командира: «Равняйсь». Голова его дрожала, челюсть становилась ещё крепче, ещё острее. Роман «равнялся» не один раз и не два. Его подбородок, словно в него втыкали острые провода под напряжением, выдавал нервные рывки, заставляя выплёвывать слюни, – и так раз пять-десять пока не послышится хруст в шее, пока не появятся они.
– Тише, дорогой, – первой заговорила жена Ольга. – Мы уже рядом. Успокойся. Посмотри на нас.
Трясущейся рукой Непомнящий потянулся к бутылке. Он отвернул пробку, сделал глоток. Вода пахла тиной, словно минералка трёхдневной протухлости, которую подала ему пожилая женщина в Геленджике на пляже, со словами: «Пей сынок на здоровье. Это полезно».