– Это что-то изменит?
– Что?
– Моё желание.
Это был риторический вопрос, и любой, чей мозг больше горошины, понял это, идиот.
– А моё? – встречно спросила я.
– Не думаю.
Слухи, которые его бывшая девушка распускала о нём, по всему видимому, вовсе не были слухами. Вероятно, всё, что она разболтала, было правдой. Как он с ней поступал?
Однако сейчас больше всего меня волновало то, как он собирался поступить со мной.
– Томас, я не…
Я быстро подвинулась в сторону, когда он приблизился. Но Томас не послушал меня и, положив руку на моё колено, раздвинул бёдра в стороны.
– Почему? Ты сказала, что со мной всё в порядке.
Я этого не говорила! А он переворачивал сказанное мной в свою пользу, изо всех сил стараясь заставить меня засомневаться в своих собственных словах. Уже не впервой.
– Томас…
Что-то внутри меня разбилось, словно целая банка острого перца внезапно взорвалась в желудке. Злость, которую я таила, вырвалась на свободу, когда парень схватил меня и дёрнул, пытаясь уложить спиной на стол. Тарелка выпала из моих рук и разбилась об пол.
Но ладонь всё ещё крепко сжимала прибор в ней.
И я не подумала, сделав следующее:
Воткнув вилку глубоко в щёку Томаса.
Мужской крик почти оглушил меня, заставив поморщиться.
Я быстро выбралась из-под него, прокатившись по столу, когда он стал больше занят собой, чем мной, и встала на ноги. Ублюдок в это время опустился на колени, держась за лицо. Кровь стекала с его ладони и капала на пол.
Я схватила со стола топор для разделки мяса и рванула на выход из кухни, собираясь спрятаться в темном зале.
Скорее всего, ресторан был уже пуст, поэтому помочь мне было некому. Хотя я и не думала об этом. Дожидаться чьей-то помощи – худшее, что ты можешь для себя сделать. Я бы просто потеряла время, крича в надежде, что кто-то услышит и спасёт меня.
Поэтому, когда Томас опёрся на ладони и размазал кровь по полу, собираясь встать и последовать за мной, я уже скрылась в коридоре.
Если бы не страх попасть в тюрьму, я бы отрубила ему член этим самым топором, а затем дала бы истечь кровью и умереть.
Но вместо этого я бежала, постоянно оглядываясь, зная, что если не успею спрятаться до того, как он найдёт меня, кровью истеку я.
Ненавижу их. Всех до единого.
Ярость билась импульсами под кожей. Сердцебиение отдавалось в ушах. А тревога огромной волной обрушилась на меня, когда я оказалась в длинном едва освещённом проходе.