Хранительница - страница 36

Было страшно, но я шагнула вперёд.

Затем ещё. И ещё. Пока не дошла до места, на котором в последний раз видела Томаса. Его там уже не было.

Но была кровь, которую неумело пытались вытереть. Красные разводы украшали кафель. Я подошла к мусорному ведру и заметила несколько испачканных тряпок. Смешок, который не должен был родиться внутри моего существа, выбрался наружу.

Этот парень точно часть Каморры?

Тогда почему он так плохо избавляется от следов преступления? Должно быть, кто-то другой делает эту работу за него, потому что иначе его уже должны были поймать и посадить за решётку.

Я вытерла остатки крови и уже сжигала тряпки на заднем дворе, когда мысль, которая должна была посетить мою голову изначально, добралась до меня.

Столько крови могло быть только в случае, если Томас по своей глупости вытащил вилку из щеки или…

Деметрио избавился от него до того, как нашёл меня.

Ндрангета приняла сирот.

Договорённости, которые мы согласовали ещё до того, как Талия вернулась в Калифорнию, были на удивление выполнены. Вот что мне нравилось в этих ублюдках и их милых жёнах – дети никогда не были частью бизнеса. Никогда не те, кто страдал от последствий наших действий и решений.

То, что Дэниел скрыл факт жизни Талии от её синдиката, никак не повлияло на малышей, которых я вырвал из рук педофилов. Они были ни при чём. И обе стороны это понимали.

Но на будущее я отметил, что нам следовало сделать безопасное место для них здесь – в Неваде, чтобы не обращаться постоянно за помощью к Ндрангете, мир с которой висел на волоске, пока братья Нери держали себя в узде от мести, что я считал вполне заслуженной.

Если бы кто-то решил скрыть от меня сестру, я бы…

Хорошо, что у меня её не было.

Однако, несмотря на полное отсутствие кровного родства, Дэниел Ардженто был моим страшим братом, и если кто-то решит прийти за его головой, Песец с большим удовольствием встретит его. Их.

А пока Деметрио Асторе был занят тем, что искал вернувшегося с «другой стороны» перевозчика тех самых детей.

В глазах слезилось от пыли, летающей повсюду.

Я привык к ней, так как в местах, где меня держал отец, всегда было грязно и сыро.

Но строительная пыль была чужда мне.

Передо мной предстало пространство, в будущем готовое стать ареной спортивных баталий – настоящей гоночной трассой.