Он зажмурился от неожиданности, а потом распахнул глаза. Во взгляде, обращённом на меня застыли непонимание и обида, тут же сменившиеся гневом.
– Вы что творите?! Ненормальная! – выдохнул он.
– Это вы ненормальный! – парировала я. – Зачем полезли ко мне?! Напугали! Всё это из-за вас!
– Но вы же сами сказали, что передумали…
– И что? Нужно набрасываться на меня и пугать?! Вы дикарь, Флоси!
– Но я хотел сделать вам предложение…
Это стало последней каплей. И меня прорвало. Причём в этот момент я совершенно забыла о том, что Еженика уже вышла замуж. Меня вывел из себя идиотизм ситуации. Прежний испуг сменился злостью.
И теперь я с остервенелым удовольствием изливала её на соседа. Высказала всё, что о нём думаю. Он даже опешил от неожиданности.
А я начала выбираться из грязи.
Отпускала она неохотно. Ладони скользили, не находя опоры. Что-то брызнуло мне в лицо, заставив отплёвываться.
Наконец я сумела подняться на ноги и окинула себя быстрым взглядом. То, что было мне доступно.
Впрочем, и этого оказалось достаточно, чтобы сделать правильный вывод.
Испачканное платье, руки по локоть в грязи, растрепавшиеся волосы.
В общем, это было полнейшее фиаско.
К тому же сумочка улетела в неизвестном направлении. Я досадливо сдёрнула шнурок с запястья и зашагала мимо остолбеневшего Флоси.
– Отведите меня туда, где можно привести себя в человеческий вид! И поживее! – велела ему. Не дожидаясь ответа, пошла вперёд.
– Ты всё равно будешь моей, – услышала позади восхищённый шёпот.
– Обойдётесь! – бросила через плечо.
Злость придавала сил и уверенности. А злилась я на всех и на всё. На эгоистку Ежу, которая выдернула меня сюда из привычной жизни. На Флоси, которого так не вовремя одолели матримониальные потуги. На эту гадскую сумочку и гадский пруд.
Злость придавала сил. Я шагала вовсе не так, как полагается благовоспитанной барышне. Но сейчас мне было на это глубоко наплевать.
Я прошла мимо косарей, застывших и недоумённо наблюдающих за моим эпохальным возвращением с прогулки. И даже пыхтевший позади Флоси не вывел их из оцепенения.
Остановилась я у крыльца господского дома. Злость ушла в движение, сменившись глухим, тлеющим внутри раздражением. И ещё усталостью. Мне хотелось привести себя в порядок и убраться отсюда поскорее.
Или просто убраться.
А руки можно и в речке помыть.