Спустя час я голосовала на дороге. Моя цель – это Бикеле, но если кто-то поедет дальше, только рада буду. Две машины проехали мимо, третья остановилась, но внутри сидели три мужика с похотливыми взглядами. Отпустила восвояси. До заката солнца я стояла у обочины с вытянутой рукой и большим пальцем вверх, но больше никто не остановился. Это оказалось куда сложнее, чем я думала.
Я устала, губы пересохли. Облизывания мало чем помогали. Мне нужна была вода. Пришлось идти к ближайшему магазину, покупать воду. Позже использую бутылку: буду набирать туда воду из бесплатных источников.
В час ночи на дороге находиться было страшно. Никто не останавливался. Ноги болели, усталость брала своё. Только первый день, а я выдохлась.
Не знаю, что меня дёрнуло вернуться на рынок ночью. К моему удивлению, он ещё работал. Многие палатки закрылись, но несколько были ещё открыты, и люди продолжали гулять по ночному городу, молодёжь развлекалась. Я выискивала глазами небритого белого мужчину с серьгой в ухе, но нигде его не видела. Да, затея была опасной и могла стоить мне жизни, но я должна была что-то делать.
Ради свободы.
Ради ДОЧЕРИ.
Кто-то постучал по плечу, и я в испуге отпрыгнула.
– Я знал, что ты вернёшься.
– Вот как?
– Да. Вы все возвращаетесь.
– Веди меня к своему человеку. Мне нужен паспорт.
– И работа?
– Если проституткой, то нет.
– Проститутки нам нужны помоложе. Для тебя можно найти работку попроще.
– У меня нет времени работать. Мне необходимо выехать из страны, – твёрдо заявила я.
Мужчина пару минут молча таращился на меня, что-то обдумывая про себя. Затем резко сказал:
– Идём со мной.
Габон, г. Либревиль
2030 год
Время вспять не повернуть. Я уже жалела, что согласилась пойти непонятно с кем и непонятно куда. Могла бы переночевать в парке на лавочке, а утром попробовать снова голосовать на дороге.
Но нет. Я пришла в какой-то сомнительный дом, и кто знает, какое будущее меня теперь ждёт. Если оно вообще у меня будет.
Меня привели в комнату, где я предстала перед темноволосым мужчиной, очень большим. Он не был толстым, просто мышцы выпирали из-под одежды, делая его крупным и грозным. В руке он крутил сигарету, но не закуривал. Казалось, он мусолил её просто, чтобы занять чем-то руки.
– Как тебя зовут?
– Эла.
– Давно в Габоне?
– Три месяца.