– Давай без глупостей. Иначе пожалеешь, – после чего и вправду скользит губами по моим волосам. Ещё пара секунд, и он скрывается в людской толпе.
Облегченно выдыхаю.
Последнее время он полюбил меня запугивать.
Никто не представляет, чего мне стоит эта игра.
Так тяжело…
Безумно хочется прикоснуться к нему. Обнять. Поцеловать.
Хочется, чтобы всё было как раньше…
Хочу в тот мир, где мы друг друга любили и не могли дышать порознь.
В тот мир, которого больше нет…
Так грустно становится.
Опускаю голову и незаметно смаргиваю слезы. Они, к сожалению, с новой силой подступают к глазам.
Черт.
Если сейчас макияж потечет и я перепачкаюсь, будет неловко.
На мне платье цвета слоновой кости, любое пятнышко на нем будет заметно. С недавних пор у меня пунктик на счет грязи появился.
Интересно, глядя на меня со стороны, понятно, что я глубоко несчастна в этот момент?!
Ещё совсем недавно у меня были три точки опоры. Муж, наш малыш (мечты о нем) и работа. Сейчас я лишилась одной из них и покачиваюсь. Мне тяжело балансировать. Немного ветра, и в пропасть свалюсь. Подо мной она самая. Во всей красе. Сотни миль острых отвесных скал.
– Аврора, милая! Вот это да! Почему ты одна?! – слышу изумленный оклик и голову вскидываю.
Встречаюсь с парой небольших, глубоко посаженных карих глаз.
Закиров меня ими прожигает насквозь.
Не отрывая взгляда от меня, он обходит наш стол и искусно (для человека весом за сотню) дрейфует в сторону столика с напитками. Толкущиеся повсюду гости учтиво обходят его стороной.
Закиров из тех людей, с кем боятся разговаривать без предварительной записи даже на его собственном празднике. С виду очень безобидный мужчина, но внешность, как известно, бывает обманчива.
Наблюдаю за тем, как он останавливается рядом с несколькими десятками выстроенных в шеренгу бокалов с шампанским. Метнув на меня взгляд, он кивает своим мыслям и подхватывает один бокал и ведерко со льдом, из которого торчит бутылка дорогого игристого.
Десяток-другой секунд, и мужчина опускается на стул по правую сторону от меня.
– Моя богиня…, – произносит с деланным придыханием. – Аврора, вижу тебя, и хочется плакать. Объясни мне, почему Марат? Ты ведь знаешь, я могу дать тебе больше, – глядит с неподдельным восхищением.
Он мне в папы годится.
Если бы не слышала эту песню множество раз, непременно бы смутилась. А так… Склоняю голову набок немного и улыбаюсь ему.