«Крабов мир» находился всего в двух кварталах от гостиницы, и я не развалился бы, если бы дошел до него пешком, но протокол есть протокол. Тем более бензин казенный, чего его жалеть. Не жалеем же мы морозными днями казенный керосин и газ, врубая в офисах на полную мощность калориферы и доводя себя к концу дня до состояния закипающего чайника. Так что ничего, налогоплательщик не развалится оплатить мне сто миллилитров элементарного бензина, который сожгла полицейская «Хонда», доставившая меня в последнюю гавань капитана Грабова.
Двух минут езды мне хватило, чтобы позвонить Нисио. Как я и предполагал, несмотря на субботу, он уже торчал на работе. Я запросил бумагу с полномочиями вести следствие и попросил поторопить Аояму с досье на Грабова. Нисио не хохмил и не ерничал, говорил сухо и серьезно, но не без традиционной проницательности.
– И ты, это, телефон-то больше не отключай, а то ночью мы все передергались…
– Зато я хоть пару часов поспал.
– Дома поспишь.
Да, он прав, надо было позвонить домой, но делать этого не хотелось. Дзюнко устроит разборку и еще, чего доброго, обвинит меня в том, что я специально не сказал ей про убийство. Нет, звонить перед работой я ей не буду. Вечерком после пива будет в самый раз.
Мы подрулили к ресторану. На стоянке находилось несколько черно-белых полицейских машин, на фоне которых нагло краснел эпатирующим отщепенцем пурпурный «Бенц». «Хозяйский небось, – подумал я. – Чего себя с дармовых крабов не побаловать-то?»
В зале ресторана работали несколько экспертов, их голубые халаты синими птицами разрезали полумрак плохо освещенного пространства. Они шелестели блокнотами, щелкали затворами фотокамер, озарявших на мгновение стол с остатками вчерашнего пира, и переговаривались вполголоса между собой на плохо понятном мне языке их профессиональной премудрости.
Из кухни вышел Осима. Он был в форме, и по его осмысленному взгляду, безукоризненно белой рубашке и идеальным стрелкам на темно-синих брюках не было заметно, что человек всю ночь работал.
– Отдохнули, господин майор?
– Там все отдохнем, капитан, там…
Перед нижестоящими надо обязательно напускать на себя туман идейной возвышенности и философской отрешенности. В случае прокола, от которого никто из нас не застрахован, они помогут отчасти компенсировать промах и ослабят волну укоров и претензий.