– А это не у них кто-то умер года два назад? От передозировки наркотой, кажется?
Я смутно припоминала, как родители обсуждали статью на первой полосе «Дейли Мейл».
Уильям кивнул.
– Сид Вишез, басист группы. Его жизнь была не менее яркой, чем его музыка. – в последней фразе проскользнули мечтательные нотки.
Я взглянула на Уильяма. Чудно́, конечно. Сидит весь такой в костюме, в очках и с кейсом. И восхищается каким-то панком, умершим от передоза. Интересно будет послушать эту кассету.
Оставшиеся две кассеты были не оригинальными, а перезаписанными. Аккуратным почерком на одной из обложек было выведено Bauhaus, а на второй – уже где-то слышанное мной Joy Division.
– Эти кассеты я переписал с винила, – объяснил Уильям – изначально они выходили именно на пластинках. Но я больше кассеты люблю, вот и перезаписал. Ребята, которых ты слушала позавчера, по сути, выходцы из Joy Division.
– А почему они создали новую группу?
– Потому что фронтмен старой покончил с собой.
– Ты не находишь, что тенденция стремная? – я показала на кассету Bauhaus – у этих-то хотя бы все живы?
Уильям улыбнулся.
– У этих – да.
– Что ж, спасибо! Я все послушаю и верну в ближайшее время, – я спрятала кассеты в сумочку.
– Может, хочешь мороженого?
– Нет, спасибо, Уильям. Я, наверное, уже пойду на остановку. Мне еще учиться сегодня, экзамены скоро.
– Проводить тебя?
– Почему нет. Если у тебя есть время, конечно. – Я вспомнила, что он собирался с родителями за город.
– Все нормально, я успеваю.
Уильям проводил меня до остановки и посадил на автобус. Я села у окна и залюбовалась утренним городом. Мне всегда нравилось, как выглядит центральный район Манчестера – современные стеклянные здания соседствуют со старыми кирпичными, а посреди этой эклектики нервно жужжат и чихают выхлопами двухэтажные оранжевые жучки-автобусы. Город кипит, живет своей жизнью. А в нашем Левеншулме, конечно, красиво и безопасно, зато тоска смертная. Но не мы выбирали район – дом и бизнес перешли маме по наследству от ее родителей. Обеспеченные люди любят Левеншулм за тишину, уют и размеренный ритм. Вот только молодежи что там делать? Кстати, надо было спросить, в каком районе живет Уильям. Вообще-то он милый парень, – размышляла я, рассматривая город из окна автобуса. Пока мы шли до остановки, я немного узнала о его жизни. Учится в политехническом институте, профессию получит хорошую, это плюс. Семья у него, по всей видимости, благополучная: мама – врач, папа – главный механик. И еще он обязательный, вежливый. Но странный какой-то. Слишком стеснительный и немногословный. Слишком серьезный.