Сделав снимки, он еще раз внимательно все осмотрел, заметив, что подставка для факела выглядит весьма необычно. Он потянул за нее. Сильный гул эхом раздался по туннелю, от чего сердце Игоря заколотилось, и он стал светить по сторонам, опасаясь, что тоннель может обвалиться, погребя его заживо. Но гул прошел, а там, где был знак магистра Тевтонского ордена, часть стены отошла назад. Игорь был поражен этому и, оперевшись на отошедшую часть стены, начал толкать ее. Скрип усилился, стена стала поддаваться, открывая проход в небольшую комнату. Он увидел старинный стол, на котором были подсвечники, увесистая книга в кожаном переплете, латунная печать и несколько монет. В этот момент он потерял дар речи; ему было сложно поверить, что он не спит и взаправду обнаружил тайную комнату Тевтонского ордена в Королевском замке. Аккуратно сдув пыль с книги, он бережно открыл ее. Было видно, что она пролежала здесь не одно столетие, но благодаря замкнутому пространству и отсутствию сильной влажности книга сохранилась безупречно. Рассматривая ее, Игорь обнаружил тиснение кожи и металлическое покрытие, на книге был изображен герб верховного магистра.
– Это невероятно, просто невероятно, – тихо проговорил Игорь, с осторожностью пролистывая страницы.
Достав плотный пакет из кармана джинс, который он захватил с собой в надежде что- то найти, он аккуратно сложил книгу, латунную печать и монеты убрал в карман, а два подсвечника держал в руке. Ему пришлось осторожно выбираться с территории; больше всего он боялся повредить находки. Уже за пределами территории Игорь быстрым шагом направлялся в сторону дома. Ему не терпелось рассмотреть все при хорошем свете, но во время пути он чувствовал на себе чей- то взгляд, и, когда оборачивался, понимал, что он один, списывал это чувство на эмоции и стресс. Зайдя домой, он небрежно снял обувь, что было для него непозволительным, и, войдя в свою комнату, разложил свои находки на столе. С аккуратностью он перелистывал страницы, вглядываясь в рукописный текст и зарисовки, обращая внимание на то, что в этой книге делались записи, начиная с тысяча четыреста девяносто восьмого года.
– С ума сойти, эту книгу начал тридцать шестой великий магистр Тевтонского ордена Фридрих Саксонский, – с восторгом произнес он.