В советские годы лодок на каждой турбазе было немерено, штук по тридцать, как минимум. К началу же нулевых из-за отсутствия финансирования базы поскуднели, инвентарь со временем поизносился. «Теперь на всё озеро штук шесть-семь лодок насчитать можно. – Сказал Кузьмин. – Давай сейчас все базы объедем, пообщаемся с персоналом, узнаем, кто накануне ночью лодку брал. Думаю, таких немного наберётся. Ими и займёмся».
Распрощавшись с директором и пообещав ему найти имущество, мы приступили к активным поискам злоумышленников.
Кузьмин оказался прав: хорошенько поработав на соседней Муромской базе отдыха «Сосновый бор», мы вышли на след преступников. Спасатель с лодочной станции сообщил нам, что отвязывал лодку двоим отдыхающим, мужичку лет тридцати и девушке, а утром нашёл лодку брошенной у берега, по какой-то причине сдавать её, как положено, они не захотели. По записи в журнале проката удалось вычислить наших злоумышленников, вернее одного из них. Им оказался житель города Мурома, ранее судимый Гаечкин Михаил. Уже вечером он сидел у нас в кабинете и каялся. Похищенную аппаратуру мы нашли у него в квартире в Муроме на улице Филатова. Михаил не упирался, всё как было, рассказал. Поведал даже, кому успел спихнуть памятный Вельтмайстер, однако подельника1