Технологии холодного ядерного синтеза, ионных двигателей и двигателей с ускорением в магнитном слое смогут решить возникшую проблему в будущем, лет через двадцать, а то и все пятьдесят. Но строить аппарат нужно сейчас. Таков приказ сверху. Те, кто отдают подобные указания, как правило, ни черта не смыслят в науке, зато хорошо разбираются в мотивациях. И если в достижении целей не помогают золотые горы, то тюрьма и казнь уж точно заставят любого реализовать весь свой потенциал. Вот только что делать, если решения не существует, а его поиск требует десятилетий исследований и испытаний?
Учёный судорожно обхватил голову и сжал волосы в кулаках. «Зачем я влез в этот безнадёжный проект! Знал ведь, что задача не осуществима. Но надежда… Надеялся, что безграничное финансирование даст сильный толчок в развитии. Оказалось, что даже для денег есть нерешаемые проблемы. И теперь… – Он заставил себя прекратить бесполезный поиск оправданий своим ошибкам. Вот только успокоиться это не помогло. – Неужели – конец?! Я мог бы ещё так много сделать… сделать для всех. Для космонавтики. Для человечества! Если бы мне только дали больше времени. Ну почему, почему они так спешат?!»
Он боялся думать, что его ждёт, хотя и так об этом знал. Нет, никто ему не грозил, лишь очень настойчиво просили успеть в срок. Точно так же увещевали когда-то тех специалистов, кто брался за неподъёмные проекты и не справлялся. Все они, несмотря на неоспоримое величие своих прошлых заслуг, вскоре сгинули. Слухи об их судьбах ходили жуткие.
Вскочив с кресла, отчаявшийся учёный прошёл к холодильнику и достал бутылку крепкого вина. С детства он грезил о будущем, далёком и прекрасном, а теперь ему нужна была отвага, чтобы взглянуть в лицо собственному будущему, причём не самому отдалённому.
Угнетённый скорбными размышлениями, он отхлебнул из горла и едва поборол рвотный спазм. Держась за стену, подошёл к окну своей квартиры. В небе мерцали звёзды. Сегодня впервые их блеск показался ему холодным и неживым, будто не раскалённые громады, блуждающие в ледяном пространстве, смотрели на него, а просто объёмные изображения. И не было в них ни грамма тепла, но только обман.
«А что, если нет никакого космоса? – допустил он крамольную мысль, прежде никогда не возникавшую в его голове. – Тогда что есть небо и математически просчитанные мириады небесных тел? Может ли всё это быть уловкой, не подвластной земному уму? Но для чего это нужно и что находится по ту сторону? Вероятно, там есть нечто, о чём людям знать не следует, ведь не случайно бездны чёрных пространств так недружелюбны».