Ай да Шепард! Я сначала посчитал молодого капитана за простачка. За три дня экспедиции он только сейчас показал главное орудие «Елизаветы». Ох уж эти скрытные англичане…
Ночью было тревожно и почти не спалось, хотя нам с майором выделили отдельную каюту. Киркланд уснул почти мгновенно и храпел будто паровоз.
Мне вспоминалась усадьба в Новореченском и моя Аглая… я даже не мог представить, каким сейчас стал сынок Мишенька… иногда мне снился белобрысый голубоглазый крепыш с ямочкой на подбородке, как у меня, и я был точно уверен, что это Мишка… я уехал из дома, когда сыну исполнилось всего четыре месяца. А сейчас Мише уже полтора года… Странно, за все это время мне почти никогда не снилась Аглая. Но один раз она все же приснилась на один короткий миг. Во сне Аглая с тревогой смотрела на меня и что-то говорила, но я не мог разобрать. Это произошло еще в крепости Силистрии. Я вскрикнул: «Аглая»! Тут же проснулся и меня сразу прошиб холодный пот. Я осмотрелся и увидел спящих турецких солдат. К счастью, никто так и не понял, что во сне я произнес имя любимой женщины. А ведь так и проваливаются агенты, когда начинают во сне трепаться на родном языке. Чуть позже Редклиф показал мне пару необычных приемов, как контролировать свой сон и подсознание.
Удивительно, но за последнее время я прикипел к Элизабет Гамильтон. Я совсем не ожидал, что высокомерная молодая аристократка, которой мне показалась Элизабет с первого взгляда – оказалась чувственной и ранимой девушкой, которую хотелось любить и защищать. Наша легкая интрижка закончилась браком. Но я женился вовсе не по зову сердца, а по приказу Редклифа, и очень надеюсь, что Элизабет переживет разлуку, когда мне все же придется вернуться в Россию.
Женщины… они всегда тонко чувствуют, и всегда напрочь теряют интерес к тем, кто их не любит. Но я искренне любил Элизабет, и всегда шел ради нее напролом. Вытаскивал ее с горящего корабля, дрался в форте на острове Биоко… Но любовь к Аглае – совершенно другое чувство. Я даже не мог выразить это словами. Без Аглаи моя жизнь просто совершенно не имела смысла… Мне вспоминалась ее светлая улыбка, звонкий смех, внимательный взгляд больших карих глаз, в омуте которых я давно утонул навеки, и робкие ласковые прикосновения…
Я заснул только под утро и наверняка проспал не больше часа, когда еще сквозь сон услышал корабельный колокол и сразу же подскочил.