Я не дал им времени опомниться – «поднял» из земли огромную каменную плиту и обрушил её на двух тварей, расплющив их. Ещё одну накрыл каменным куполом и сжал его, превратив в одну общую «братскую могилу».
Оставшиеся три твари попытались разбежаться, но я не собирался их отпускать. Земля под их лапами превратилась в зыбучий песок, и монстры начали тонуть. Они отчаянно визжали и пытались выбраться, но песок затягивал их всё глубже. Через несколько минут всё было кончено.
Я огляделся. Десять целая куча трупов тварей и ни одного раненого гражданского. Неплохо для десяти минут работы.
Хотел позвонить Боре, узнать, как там у него дела, но вспомнил, что телефон сел. Решил, что схожу до мобильного пункта командования, который развернули неподалёку.
К моему удивлению, там уже все были на месте. Скала с гвардейцами и отрядом Крюгера вовсю помогали полиции и другим гвардейцам аристо зачищать город от тварей.
Внезапно до меня донёсся истошный вопль. Какой-то военный орал благим матом, корчась от боли.
Я подошёл к нему.
– Что случилось?
– Да тварь, сука, палец прокусила! – прохрипел он, схватившись за руку, а затем поднял на меня взгляд. – Ой, простите, господин… Просто болит, как будто в кипяток окунули!
– Дай посмотрю.
Армеец протянул мне руку. Палец, к счастью, был на месте, хотя и выглядел не очень – опухший, посиневший, с глубокой раной.
– Сильное заражение, – произнёс я, активируя Дар, чтобы просканировать рану. – Там яд. Он будет медленно, но верно разлагать твои кости.
– Что?! – боец в ужасе посмотрел на меня. – Лучше отрубите мне его к хренам собачьим!
– Могу попробовать помочь, но будет ещё больнее. И не факт, что сработает.
– При всём уважении, господин, но больнее, чем сейчас, уже быть не может! – простонал он. – Делайте, что угодно! Только палец постарайтесь сохранить. Всё-таки не лишний он у меня. Десять пальцев лучше, чем девять.
Его товарищи, стоявшие рядом, загоготали.
– Да тебе, Вань, что с десятью, что с девятью, – усмехнулся один из них. – Всё равно в слона даже с трёх метров не попадёшь.
– Да пошли вы! – огрызнулся раненый. – Я, вообще-то, гранатомётчик. На хрена мне ваши сраные автоматы сдались.
Он снова застонал от боли.
Я отвёл его в палатку.
– Садись, – сказал я, указывая на складной стул. – Сейчас попробуем что-то придумать. Но приготовься, будет больно.