Алекс какое-то время раздумывал над просьбой брата, потом наклонился и, тронув за плечо Тимофея, сказал:
– Тим, припаркуйся где-нибудь.
Тимофей кивнул и начал присматривать удобное место для остановки. Просочившись сквозь плотный поток автомобилей, Тимофей остановил «Альфард» у тротуара. Алекс повернулся к Инне.
– На выход, дорогая, – сказал он жене.
– Не поняла! – Инна широко раскрыла глаза и скривила губы. – Это ты мне?
– Тебе, тебе.
– Я никуда не пойду, – Инна сложила руки на груди и отвернулась от Алекса.
– Не заставляй выкидывать тебя как сраную болонку, – голос Алекса был твёрд, а глаза налились кровью.
Инна знала, что это не шутка. Алекс на самом деле выкинет её из машины. Он хозяин своего слова. Только почему она должна выходить в центре Москвы и ехать домой на такси. Почему муж выбирает брата, а не её. Она тоже хочет присутствовать на встрече с Тимуром. Тимур Исаакович должен её видеть, разглядеть. А вдруг когда-нибудь придётся воспользоваться знакомством с телемагнатом.
Инна протестовала внутри, но кому здесь интересен её протест. Она решила попробовать умиротворить Алекса.
– Ну хорошо, – пожав плечами замурлыкала Инна, – я дура. Вела себя глупо. Ну прости, прости дорогой. Я всё поняла.
Первый шар мимо лузы.
– В следующий раз будешь думать. На выход, – Алекс оставался непреклонен.
– Ну, Аль! – Инна выпятила как ребёнок вперёд губы и часто заморгала густыми ресницами. – Я же попросила прощения. Федя, ты прости меня, сглупила.
Алекс посмотрел на брата. Фёдор прикрыл глаза и едва заметно кивнул. Это означало, что ситуация возвращается в статус-кво. От Инны не ускользнул этот разрешительный жест сопляка. Она отметила это. Она обязательно найдёт случай припомнить и отомстить. А пока пусть думают, что они победители.
– Поехали, Тим! – приказал Алекс и откинулся на спинку кресла.
Встреча с Тимуром сулила успех. Алекс почувствовал прибыль. Инна не испортила обедню, достойно сыграла роль жены продюсера. Микс скромности и благолепия. Фёдор держался все полтора часа. Он ничего не играл, никого из себя не строил, оставался самим собой. Немного отчуждён, немногословен, словом, самый что ни на есть молодой гений. Он не вникает в дела продюсеров и телевизионщиков, он думает о музыке. Коммерческая суета это не про Фёдора Идемского. Музыкант всё равно не понимал, о чём там договорился брат с Димаровым, и радовался скорому возвращению домой.