– Барракудные буравчики! Так он жив? Армия с ним?
Нара покачала головой, по-прежнему невозмутимая, несмотря на гневную тираду Инея.
– Три недели назад он возник прямо перед ледяным дворцом. Наверное, задействовал магический портал. Возник, а через три минуты испарился. А поскольку Моргрен – единственный известный мне колдун, ручаюсь, это был он. – Ведьма перевела дух. – Он… кое-что сделал, и теперь Айсгард в опасности. – Она вздрогнула. – Боюсь, весь Эмбер в опасности.
– В смысле, «кое-что сделал»? – нахмурился Пятак.
– Эмбер в опасности? – одновременно с ним выпалил Пес.
Нара быстро закивала.
– Но сначала я должна поведать о том, что случилось сорок лет назад. – Она в упор взглянула на Инея. – Почему мы вдруг исчезли.
Несмотря на потрясение, Феникс снедало любопытство. Шутка ли! В Эмбере о ведьмах почти забыли. Временами она даже сомневалась в их существовании. Но вот перед ними сидит Нара в мерцающем плаще, сотканном из перьев снежного орла, – такая же осязаемая, как Хрум на плече у Феникс. Она покосилась на друзей и прочла на их лицах ту же смесь недоверия пополам с удивлением.
– Рассказывай, – нетерпеливо проворчал Иней.
Нара собралась с духом, черты ее исказило страдание.
– Как известно, в конце Сумеречной войны Айсгард сковал гоблинскую магию и запер в своих стенах, – начала Нара, тщательно подбирая слова. – Сотни лет мы хранили это в тайне за семью печатями. – Иней кивнул. – Сорок лет назад некая ведьма попросила у Верховной колдуньи разрешения изучить чужую магию… поработать с ней.
– И почему у меня дурное предчувствие? – буркнул Иней.
– Мы не знаем, что именно произошло, – продолжала вещать Нара, пропустив его реплику мимо ушей. – Ведьма исследовала магию портала. Но после первого же заклинания в Айсгарде возник Зловещий зазор.
– Зловещий зазор? – переспросил Пятак. – А что это?
Нара издала безрадостный смешок.
– Самое печальное, что даже спустя столько лет у меня нет ответа на твой вопрос. Это некая темная субстанция, вызывающая невиданную доселе болезнь. Мы так ее и назвали – зазорная болезнь. Никакие целительные заклинания на нее не действовали. Нас было около тысячи, а спустя несколько недель осталось лишь пятьдесят самых юных, среди которых я оказалась самой старшей.
Тягостное молчание нарушил потрясенный Иней.