Саму Есению сейчас волновало одно – парень, имени которого она все еще не знала. Одно его присутствие рядом пугало ее до чертиков, до дрожи в коленях. Мысли в голове путались, а подруга, как назло, не отвечала.
Есения смотрела на незнакомца снизу вверх, ведь тот все еще сидел в ее машине. Лишь сейчас упирался ладонью в водительское сиденье, наблюдал за Есенией, хмуря брови. Сейчас весь маленький салон пропах цветами, проклятыми фрезиями, которые так любила Есения. И, кажется, даже сам незнакомец полностью пропитался запахом.
На парковке не было людей. Есения бегло осмотрелась, попыталась подняться на ноги. Едва не упала снова, когда сломался каблук на новеньких сапожках. Она скрипнула зубами от досады и попятилась, все еще сжимая в руке телефон. Хмуро смотрела на Эрика, который, смачно выругавшись, вылез из машины.
– Дай мне сказать. Ты все не так поняла, – он выставил руки перед собой и попытался достучаться до Есении.
Все должно было пойти не так. Вовсе не так.
Все произошло слишком быстро. Эрику понадобилась пара секунд, чтобы обежать машину и оказаться рядом с Есенией. Но та успела сесть в машину и заблокировать дверь. Есения всхлипнула и зажмурилась, услышав стук в окно. Крики и мольбы открыть чертово окно и поговорить. Разговоры – это последнее, что сейчас ее интересовало. Озябшими пальцами повернула ключ зажигания, игнорируя крики с улицы.
Ей страшно. До сегодняшнего дня она видела нечто подобное лишь по телевизору, читала какие-то забавные посты в интернете о девушках, которые писали о своих тайных и мрачных поклонниках. Те, кому похожее внимание нравилось, казались Есении странными и немного не в себе. В самом начале она была уверена, что цветы от Максимова. Но тот, как оказалось, даже не помнил о ее любимых фрезиях, а вот поклонник – он дарил только их. Все эти месяцы Есения ждала, когда ее тайный воздыхатель покажет себя. И сейчас, оказавшись с ним лицом к лицу, была не готова к этому. Все это время она считала его трусом. Напуганным маленьким мальчиком, который не в состоянии подойти к девушке и подарить цветы напрямую. Парень делал все анонимно, даже не называя имени – разве не трусы так поступали?
Эрик все кричал. Бил по стеклу, просил впустить его и поговорить. Как же он ошибался. Эрик вывалил все на Есению, не готовую к его словам и чувствам. И теперь мог потерять ее навсегда. Он никогда не верил в любовь, но то, что он испытывал к ней, ослепляло его.