– Какого хера, блд, происходит! – Это не вопрос, а бешенство моё рвется наружу. Сказать, что я охуел, ничего не сказать.
– А что собственно тебя не устраивает? – Яра преспокойно восседает на стуле, закинув ногу на ногу, озвучив вопрос, демонстративно задирает нос.
– Ты дурой не прикидывайся. Сама всё поняла, – рявкаю на неё.
– Не веди себя, как ушлепок. Ещё раз на меня голос повысишь, и останешься здесь в одиночестве. Понял? Не я виновата в том, что ты всё просрал.
В воздухе висит разочарование. Разочарование Яры во мне. Моё разочарование в Юле.
– Я просрал? Она приперлась на благотворительный вечер в компании деда какого-то.
– Ты, наверное, не заметил, но я тебе сообщу – ты пришел не один. Очередная соска, у которой в башке самое ценное – гиалуроновая кислота в губехах. Я сейчас спрошу, ты ответишь, а потом подумай, почему так получилось. Ты Юлю приглашал на это мероприятие, в качестве своей спутницы?
– Нет. – Нет, блд, естественно, нет. – Она сборища народа не любит. Со мной она в ресторан сходить не могла. А с ним приперлась, и чувствует себя превосходно.
Яра с грустным видом кивает.
– Дим, а ты не думал, почему так? Она ведь девушка. Чуть старше меня, так ведь?! Ещё откровение – мы, «тетки тридцатилетние» хотим чего-то серьёзного, надёжного, а не перепиха в свободное время. Или я не права? Не это ли ты ей предлагал всё это время?
– Саяра, она сама согласилась, – стараюсь не орать на подругу, она уж точно не виновата.
– Чтобы быть с тобой рядом. Не доходит, нет? Ну что же ты за тупень такой, – Ярка вздыхает. – И это не дед. Известный хирург, академик, один из организаторов действа сего. Как Юля с ним познакомилась, знаешь?
По моему хмурому виду Яра понимает, что нет. Я о ней так особо ничего и не знаю. Почему так вышло? Ответа я так и не нахожу. Скорее всего, меня всё устраивало.
Только пару месяцев назад я узнал фамилию Юли, ту, что родная была – Арова, нынче Левада. Левада Юлия Валентиновна.
За всё время скрытная девочка Юля несколько раз рассказывала о маме, которая рискнула взять взрослую девочку из детского дома в тяжелое время. И столько же о самом детском доме. Не густо. Так почему же это начало волновать меня только сейчас?