– Ты гляди, баба,– пробасил один из них.
– А по следам сапог говорил что мужик,– подхватил разговор второй.
Мария еще до конца не понимая суть происходящего, прижала наполовину заполненный жмыхом пакет к груди.
– У меня карточки украли, дома дети голодные, – тихо сказала она, не поднимая глаз от стыда.
– Все вы так плачетесь, – злобно ухмыльнулся один из сторожей.
– Время военное, если отпустим тебя, нас расстреляют нахрен,– добавил второй.
– Следуй за нами, суд разберется.., – скомандовал по военному первый, указывая стволом винтовки на выход.
Суд разобрался быстро. Марию осудили в условиях военного положения к семи с половиной годам колонии. Через три месяца умерла бабка Анна, а девочек отдали в детский дом. Сестер разделили по возрасту. Младшая оказалась в доме малютки, а Людмилу отправили за сорок километров за город, туда где дети были постарше.
Послевоенная Самара приходила в себя. После эйфории великой победы и плача по погибшим на фронте в городе налаживалась мирная жизнь. Июльская жара гнала людей на пляж, где прохладные волны могучей реки освежали тело, а мелкий желтый песок приятно согревал кожу. Мария ,освободившись из колонии, шла в обнимку со старшей дочерью Людмилой к пляжу. Десятилетняя девочка с нескрываемым удовольствием уплетала мороженое. Мария гладила дочь по головке и целовала в щечки .
– Сейчас пойдем искупаемся, а потом поедем за сестренкой,– сказала она Людмиле. Та радостно кивнула в ответ головой с набитым ртом.
Мать с дочерью без труда нашли место на пляже недалеко от воды. Отдыхающих вокруг находилось немного, ведь был рабочий день. Постелив покрывало Мария с умилением смотрела как на мелководье плещется Люда. Вдоволь наплескавшись, Людмила побежала к матери. Та ничком в неестественной позе лежала неподвижно с закрытыми глазами. Приехавшая «скорая помощь» констатировала смерть в результате солнечного удара. Так ,увидевшись на один день с матерью, Людмила вновь попала в детский дом.
С сестрой они встретятся теперь только через долгих восемь лет, когда уже совершеннолетняя Людмила заберет к себе Ольгу.
Доктор Эдвардс положил ручку на мелко исписанный сверху донизу лист бумаги. Устало потянувшись, он посмотрел на семейную фотографию, стоявшую у него на столе в рамке. На ней на фоне могучего водопада стояли обнимаясь он, его жена Людмила и дети:сын Гарри и дочь Мери названная в честь бабушки.