«Сынок держись, осталось не много!» – говорила мама. Как на зло питьевая вода закончилась, а кондиционер в машине не помогал. Стёкла в машине были очень горячие, а сиденье очень мокрое от моего пота, который стекал с моего лба.
Мы доехали до дома и вышли из машины. Это чувство не передать словами, прохладный ветерок охлаждает твоё тело. А волосы как будто были облиты холодной водой. Мама позвала меня домой разбирать пакеты и складывать вещи обратно в шкафы. В нашем доме было два этажа, моя комната находилась на втором этаже, на двери была наклеена наклейка знака радиации. Если честно в свои десять лет я очень любил заниматься наукой, например, физика или химия. Зайдя в свою комнату, на стенах висели плакаты моего любимого исполнителя Элвина Группа. На моём столе стоял ноутбук, а на книжных полках стояли книги о химии и физике. Кровать у меня была обычная и в этой истории я не буду на ней зацикливаться. После того как я убрался в комнате меня позвала мама. Она позвала меня обедать. С нашего путешествия осталось много еды. Я присел за стол и начал обедать.
«Тебе скоро в школу сынок, так что сейчас нужно что-нибудь прочитать»
«Хорошо мам!» – сказал я
Поставив тарелку в раковину, я пошёл в свою комнату. Почему мне не нравится ездить в отпуск? Там мы только и делаем, что гуляем по паркам… Это иногда меня раздражает, а сейчас можно просто сесть и посидеть в ноутбуке, но после того как я прочитаю что-нибудь полезное. Например, литературу, хоть я её и не любил, но что поделаешь придётся читать.
Сейчас в свои тридцать девять лет я сожалею, что раньше в юном возрасте не смотрел новости… Тогда я просто не понимал, как важно следить за событиями в нашем городе. На тот момент, образовалась новая группа, называлась она ФЗВ или Федеральная Защита Вашингтона. Начал образовываться какой-то вирус, никто не понял от куда он. Это я узнал от мамы, когда уже дочитал литературу. Она прибежала в мою комнату с очень напуганным лицом, и я даже не знал, что ей сказать в тот момент. Она просто стояла так минуты три, а потом, когда я задал её вопрос, она тут же резко перебила меня и сказала мне:
«Сынок! В Вашингтоне жить не безопасно».
«Это ещё почему?» – спросил я не много улыбаясь. А что я должен был ответить «Да хорошо мама, мы будем уезжать с этого города». Повторюсь на тот момент мне было всего десять лет, и я многого не понимал в этой суровой жизни, но ничего через девять лет я пойму насколько суровыми могут быть богатые, да что там богатые, бедные люди, которым я готов был прийти на помощь. Я мог им дать не много продуктов, но от этого с детства меня отучала мама, мол мой отец, который развёлся с моей мамой, когда мне было четыре года, тоже раздавал продукты бедным людям, то есть помогал.