Если посмотреть ретроспективу произведений одного писателя, то помимо литературной истории будет и история его души, личностного, духовного и душевного развития. Эта динамика личности воплощается в творчестве и встраивается в конструкт, который им освоен в реальной жизни – в короткие встречи, в семейную сагу, в сценарий или пьесу с шаблоном сцен, вмещается в уже раскроенный по фасону и размеру формат. Способы контактировать с людьми и удерживать отношения отражаются в структуре текста так же, как в почерке, “единственном способе перечеркнуть одиночество” – через межбуквенные соединения, расстояния между словами, расположение на листе и т.д. Не избежать писателю своего психотипа, данного природой способа любить – потому, бывает, и оказывается он непригоден для “библейского кодекса русского языка”, если у него “нет эмпатии к своим героям”, будучи даже гениальным “совершенным модернистом”.
–
«… Кажется, будто прошлое не истекло, а припрятано», и моё откликалось.
Бабушкины словечки – помню, как слушая её, думала: записать бы, так точно, и больше ни от кого не слышала, было ощущение ценного, уникального. Но я не собиралась быть филологом, как моя подруга, рассказывающая о фольклорных экспедициях. А сейчас, когда всплывает какое-нибудь, мелькает: записать хоть эти оставшиеся крохи, и снова – не важно, лень, не сподручно. Может, теперь, прописав эти порывы, что-то зафиксирую.
У рассказчика в сарае белуга на козлах и чёрная икра в тазах. Дом моего детства был заселён работниками речного порта, сосед регулярно плавал с инспекцией и привозил её из Астрахани, семья его едва успевала распродавать, холодильники были небольшие. И в нашей морозилке клейкий солёный брусок кг на два лежал всегда.
«Поднялся в Самарию» – есть родство с Самарой? Те сорок градусов в ней тоже – каждое лето непременно.
Смысл быть узнанной внуками бабушкой: “чтобы их взрослый мир оказался населен добрым и умным призраком” её – согласна.
А что-то не сошлось: «в музее в Переделкино»; “застукал жену с пожарником”, “здесь нет почти дорог”, “Хрусталёв, в машину!”, очеловечивание кафе, “чье деревянное строение сотрясалось», своеволие с запятыми.
«В писательской жизни многое происходит по принципу отталкивания. Вот почему писатели совсем не критики – их методы объективации не годятся для взвешивания на весах истины” – обнадёжил: мне не даются рецензии.