– Если ты думаешь, что я рискнул бы встречаться с дочерью Джека Джонсона, не умея защитить себя, то ты ошиблась, милая. Теперь у меня не только информация, но и пистолет.
– Козыри всё равно в моих руках, – она резко притянула меня к себе, лишая остатков самообладания, закрывая мне рот способом, которым обычно пользовался я, когда не хотелось разговоров. Её губы были мягкими, а поцелуй практически невинным, но сам факт, что меня поцеловала Габриэлла Джонсон, казался невероятным. Я позволил ей воспользоваться козырем, сделав вид, что не понимаю, для чего она это делает. Взяв её за затылок, я перехватил инициативу, с силой надавив на её губы языком, углубив поцелуй. Я тут же почувствовал её отпор, ладони, упирающиеся мне в грудь в попытке оттолкнуть, и настаивать не стал.
– Ты действительно думала, что это сработает? – ухмыльнулся я, теперь уже нагло смотря на неё.
– Я вообще в этот момент не думала, но пистолет всё же забрала, – она подмигнула мне, и я обратил внимание на то, что на её щеках появился румянец, а в глазах странный блеск, явно не имеющий отношения к оружию. Её реакция мне льстила.
– Ты забрала его лишь потому, что я тебе позволил. Не забывай об этом и не думай, что этим козырем сможешь пользоваться всегда.
– До сих пор срабатывало, – пожала она плечами, отпивая кофе.
– И часто ты пользовалась этим методом? – в притворном ужасе спросил я. – Мне уже нужно бежать к врачу и проверяться?
– Мы будем обсуждать мою личную жизнь или займёмся делом? Чёрт, – она заметила мой многозначительный взгляд, – я не об этом!
– Его зовут Мэтт, у меня есть его отпечатки пальцев, его образцы крови. Я не нашёл никакой информации о нём, а сунуться в ваши базы я не рискнул, чтобы не вызывать подозрений. Тебе нужно имя, мне нужно его найти.
– Зачем? Зачем ты хочешь найти того, кто пытался нас убить?
– Габриэлла, – я произнес её имя медленно, будто смакуя каждую букву, – нет никаких «вас», пойми же это. Есть ты, есть твой отец. Всё, что делает он – противозаконно, этому должен прийти конец. Ты помогаешь не тому человеку.
– Он мой отец, – тихо сказала она.
– И что? Это ничего не значит.
– Для меня это значит многое. Я буду в любом случае продолжать ему помогать. И не надо спрашивать, почему и зачем. Мы не настолько близки, чтобы я делилась такими подробностями с тобой.