– Больные люди! – Эранор раздраженно отбросил меч в сторону и тот исчез, как только соприкоснулся с землей.
Уил полностью поддержал принца и покрутил пальцем у виска. Лег и повернулся ко всем спиной. Эранор же прошептал заклинание, и с его пальцев соскочило пламя, которое полетело в костер, заставляя его вспыхнуть. Надо подогреть уже остывший походный котел, все же спать уже явно никто не будет. Эранор пнул ногой свернутый спальный мешок, предназначенный ему, который отлетел к дереву, ударился о ствол, потом упал на землю.
Зная, с каким трудом засыпает Эранор, будить его таким способом – кощунство! Сейчас было не раньше семи утра, он уснул в четыре. Это было издевательством, еще и голова гудела. Неизвестно, за то Грейс и ее виверна решили отомстить принцу Фирнена, но у них это получилось.
Принцесса чувствовала вину. Она проглотила свой испуг, проводила взглядом широкую спину Эранора, не решаясь позвать его по имени. Когда он пнул мешок, вздрогнула. Да, она виновата, но и ему стоило понимать, что только-только сошедшиеся вдруг человек и божественный зверь будут притираться друг к другу еще долго. Грейс ощутила раздражение принца, и оно её оттолкнуло. Вирал разделил переживания Грейс и спешил утешить её.
– «Не нужно, Грейс. Не принимай близко к сердцу. Он просто не понимает, как нам непросто. Он-то с Тхидой с малых лет. Они оба были детенышами».
– «Наверное, все так…» – отозвалась принцесса, потирая виски пальцами. У нее не получалось быть такой сильной, как надо было бы. Вирал разделял её усталость, он видел её изнутри. Грейс думала, как жаль, что рядом нет Ёр. Все же, обнять её сейчас было бы очень кстати. Змея подползла ближе, свилась кольцом на теплом песке. Маленькая ссадина на её головке стала зарастать.
– «Раз ты боишься змей, я придумаю иное обличие».
– «Я привыкну к этому, со временем».
– «Грейс, почему ты не ищешь легких путей? – спросил Вирал,– почему ты берешься за любые трудности. Разве не боишься сломаться? Ты многим пожертвовала, с тех пор, как связалась с Эранором. Это, конечно, твой выбор, но ты можешь так просто сломаться».
В словах виверны была доля правды. Тренировки, верховая езда, тяжелая одежда, постоянный холод и серое небо Мимура. Грейс боялась за себя, за семью, за Эранора. Она испытывала ревность и одиночество.