– Все еще считаешь себя таковым? – усмехнулся темный. – На человека ты только похож, но это ненадолго.
– Пока есть силы, буду бороться хотя бы за это.
– Только сил у тебя не осталось, – заметил он.
– Это жалость или сострадание?
Черный человек какое‑то время внимательно изучал мои глаза, словно пытаясь в них что‑то прочитать, а после вздохнул и тихо сказал:
– Идем.
Это было так неожиданно и непохоже на тот леденящий поток отчуждения и ненависти, который довелось ощутить в начале нашего знакомства.
Он выбрал одну из тысячи лестниц, направленных неведомо куда, уводя за собой. Пока мы спускались по каменным ступеням, и эхо шагов гулко отскакивало от стен, я все время ощущал внутреннее беспокойство, будто чьи‑то недобрые глаза наблюдали за каждым моим движением. Чувство страха обострялось и оттого, что краем глаза я то и дело улавливал тени, мелькающие рядом. И почему‑то казалось, стоит оступиться – они схватят и безжалостно разорвут на части.
Наконец мы вышли в пустой длинный коридор со множеством резных дверей, скрывающих столько же тайн. Черный человек открыл первую и жестом пригласил войти.
Только свет внутренний озарит тьму, когда погаснет внешний.
Шелковая занавесь нежно коснулась лица, прежде чем я увидел залитую светом просторную прихожую. Черный человек вошел следом, запер дверь и направился к столу, на котором стоял высокий изящный кальян. Закурив и все так же странно глядя на меня, он погрузился в раздумья.
– Кто ты? – спросил я, набравшись смелости.
– Сам знаешь, – вкрадчиво произнес мужчина, медленно выпуская дым. – Для одних – хозяин, для других – слуга, но всегда и неизменно – демон. Вижу, тебя интересует имя… Пусть будет А́ндрас.
То есть настоящее скрывает?
В его глазах заплясали хитрые огоньки. Оставив кальян, он прошел в большую круглую комнату. Я послушно последовал за ним, пьянея от голода и сладких благоуханий, наполняющих пространство.
Здесь по всей окружности стояли нагруженные всевозможными яствами столы, атласные скатерти сияющими волнами сбегали на зеркальный пол, отражаясь в таком же потолке. Отполированные белые стены демонстрировали окружающую их роскошь.
Повсюду мраморные женские статуи. Одни держат в руках кувшины, другие – серебряные подносы и кубки, третьи – плетеные корзины с фруктами. В центре зала возвышалась ступенчатая круглая кровать таких размеров, что на ней запросто разместилась бы пара десятков человек. На атласных простынях набросано несчетное количество подушек разных форм и размеров, расшитых жемчужными нитями.