* * *
Ник на самом деле не думал о задании господина Марка. Он размышлял о Хахад.
Еще там, у костра, ему показалось, что женщина смотрит на него внимательнее, чем на Ская и Пита. Сначала он решил, что это потому, что он травник. Но скоро выяснилось, что это не так: когда Пит ушел с поляны, а Скай, как и положено ученому господину, погрузился в раздумья, Хахад, только что рассуждавшая о пользе степного огнецвета, негромко произнесла:
– Не тяжко тебе с гостями внутри жить?
Ник ошеломленно уставился на нее, окаменев и забыв, как дышать. То, что в нем Леший, мог понять любой волшебник, применив Особое зрение, но вроде бы Хахад эти чары не применяла, во всяком случае так, как это делает Скай. Но даже не в чарах дело! Она сказала «гости», а не «гость» – неужели не только Лешего почуяла, но и Голос? Разве это вообще возможно? О Голосе не знал никто. Даже Скай не догадывался о его существовании. И Ник предпочел бы, чтобы Голос так и оставался его личной тайной.
Травник все таращился на загадочную волшебницу и пытался понять, как, откуда и почему. И что она будет делать с этим своим знанием? Расскажет Скаю и Питу? Или пожалуется в Гильдию? Или лорду?
Но Хахад лишь безмятежно улыбнулась в ответ и сказала:
– Ну если не тяжко, то и хорошо! Друзья-то знают?
Ник кивнул, предпочитая не вдаваться в подробности. Хахад улыбнулась еще шире:
– Вот и славно! А ты знаешь, сколько нужно сушить горицвет, чтобы он стал синим?
– Нисколько! Синим он будет, только если его с полынью хранить, – фыркнул Ник, даже слегка возмущенный столь наивной попыткой его подловить.
Беседа потекла своим чередом.
С одной стороны, с Хахад он чувствовал себя удивительно спокойно, с ней хотелось говорить, притом одинаково интересно было и спорить, и соглашаться, узнавая новое. Будто он давно ее знал, хотя тогда она бы не вела себя так, будто они не знакомы…
С другой стороны, Ника ужасно беспокоило то, что кто-то, возможно, знал о его секрете.
Определенно, было над чем подумать.
* * *
Пит стукнул в стенку дормеза и сказал:
– Подъезжаем, ваше мажество! Сейчас стоянку устроим.
Повозка съехала с дороги, и вскоре Пит уже разводил костер.
Скай вытащил из дорожного сундука свои вещи, проверил, в порядке ли магические игрушки, которые он вез в Гарт де Монт вместе с непростой шкатулкой, и достал стопку бумаг, лежавших на самом дне, под черновиком научного трактата. В этих документах содержалась информация о семействе Фортитус. Скай перечитывал эти бумаги всю дорогу, и теперь ему было известно не так уж и мало: в замке Гарт де Монт обитали глава семейства, Торн Фортитус, его вдовая сестра Лейя, и незамужняя Фрин – в ее двадцать семь она считалась старой девой среди аристократов и молодой свободной женщиной среди волшебников. Также в замке жила старая леди Арна, мать Торна и его сестер, а еще супруга хозяина замка и двое его детей – юный Рейнард и его младшая сестра. Старшая дочка, Линн, вышла замуж три года назад и уехала в столицу. Как полагал волшебник, не могли быть соучастниками Крея только дети – наследнику всего шестнадцать, а девочке семь. И то насчет парня следовало крепко подумать.