– Добрый господин! Конечно, это нищенское угощение, но мы надеемся, что вы хоть немного поедите и выпьете. Вы, должно быть, промерзли на ветру.
Чтобы не огорчать стариков, Томотада съел и выпил то, что ему дали, однако красота Аояги по-прежнему не давала ему покоя. Он заговорил с ней и понял, что она не только красива, но и умна. Пускай она выросла в горах, но ее родители, очевидно, некогда были знатными особами – она держалась как девушка из хорошей семьи. Томотада обратился к ней со стихами, которые сочинил в приливе чувств:
Тадзунэцуру,
Хана ка тотэ косо,
Хи о курасэ,
Акэну ни отору
(По пути в гости увидел я то, что принял за цветок, и провел здесь весь день… Отчего же утренняя заря блещет прежде рассветного часа? Право, я этого не понимаю.)[23]
И мгновенно девушка ответила ему:
Идзуру хи но
Хономэку иро во
Вага содэ ни
Цуцумаба асу мо
Кими я томаран.
(Если рукавом прикрою я цвет рассветного неба, то, быть может, до утра останется мой господин.)[24]
И Томотада понял, что нравится ей. Искусство, с которым она выразила свои чувства в стихах, поразило его не меньше, чем уверенность, с которой Аояги произнесла эти слова. Он уже не сомневался, что в целом свете ему не удастся встретить девушку красивее и умнее этой поселянки. Внутренний голос настойчиво твердил ему: «Не отказывайся от удачи, которую посылают тебе боги!» Томотада был до такой степени очарован, что немедленно попросил стариков отдать дочь ему в жены. Он открыл им свое имя и рассказал, из какой он семьи и какое место занимает при дворе правителя Ното.
Изумленные старики поклонились ему. Но, немного поколебавшись, отец Аояги произнес:
– Высокочтимый господин, вы особа высокого ранга и, вероятно, подниметесь еще выше. Вы пожелали оказать нам большую честь. Воистину, мы не в состоянии выразить свою благодарность. Однако наша дочь глупая, ничтожная простолюдинка, которая никогда ничему не училась; разве может она сделаться женой благородного самурая? Даже и говорить об этом не подобает! Но, раз уж девчонка вам по нраву и вы готовы простить ей грубые манеры и невежество, мы охотно отдадим вам ее в качестве скромной – служанки. Поступайте с ней как заблагорассудится.
К утру буря утихла, и на безоблачном небе показалось солнце. Даже если бы рукав Аояги скрыл от глаз ее возлюбленного розовый румянец рассвета, Томотада не мог более медлить. Но ему недоставало сил разлучиться с девушкой. Когда все было готово к путешествию, он обратился к старикам: