Пьер остановился у двери. Его взгляд провожал санитаров, но мысли блуждали где-то далеко. Ему вдруг показалось, что тени за отелем шевелятся, как будто в снегу притаилось нечто древнее, древнее и равнодушное. Шорох ветра усилился, и в нём послышался шёпот, который он не мог разобрать.
Повернувшись к гостиной, он медленно вернулся внутрь. Картина маркиза де Сада над камином притягивала взгляд. Слабый отблеск огня на её поверхности создавал странный эффект: казалось, фигуры на полотне едва заметно двигались, словно подмечали каждого из гостей. Тени, танцующие на стенах, придавали изображению зловещий, почти живой облик. Пьер невольно задержал взгляд на лице маркиза – его улыбка казалась ироничной, как будто он знала больше, чем могли понять смотрящие.
Гости начали расходиться по своим комнатам, когда звук мотора прорезал тишину. У входа в «Ля Вертиж» послышался скрип гравия под шинами. Перед отелем остановилась роскошная чёрная машина. Массивный кузов блестел в тусклом свете. Шины мягко остановились: их движение было таким плавным, что казалось, будто они коснулись земли только из вежливости. Этот звук, чуждый зимнему уединению отеля, мгновенно привлёк внимание.
Пьер, стоявший у камина, вскинул голову. Его лицо, до этого погружённое в задумчивость, приобрело выражение лёгкой настороженности. Он быстро направился к вестибюлю, а за ним, отложив свои разговоры и недосказанные мысли, последовали остальные. Кто-то из гостей остался в дверном проёме гостиной, не решаясь выйти, а кто-то подошёл ближе, заглянув за угол с робким любопытством.
Входная дверь, скрипнув, открылась сама, подчинившись невидимому приказу. Внутрь вошла женщина, от которой было невозможно отвести взгляд. Луиза Белланже уверенно шагнула вперёд. Её белоснежное пальто мягко струилось по фигуре, подчёркивая линию талии. Густые золотистые волосы, свободными волнами спадавшие на плечи, отражали свет, как дорогой шёлк. Но главное – её глаза: ярко-голубые, холодные, но притягательные. В них сквозила нотка превосходства, ведь она привыкла быть хозяйкой любого положения.
Она задержала взгляд на картине над камином, смягчилась, а затем вернулась к ледяному спокойствию. Тени, пляшущие на полотне, напоминали ей что-то далёкое, но важное. Луиза чуть повернула голову, уголок её губ дрогнул в полуулыбке, в которой невозможно было разобрать – одобрение это или скрытый сарказм.