– Ну и где мы опять шляемся? – Она стояла руки в боки и сверкала глазами. – Опять за старое? По дружкам своим пошёл, алкоголик несчастный?
Антон спокойно разулся и прошёл мимо жены в комнату.
– Нет, я с кем разговариваю, а? Со стенкой, что ли? – Она шла за ним.
– Лариса, я трезвый! – Антон резко повернулся, и жена почти налетела на него. Начала принюхиваться. Не учуяв никакого запаха, попросила:
– А ну-ка дыхни! Давай поближе.
Антон разозлился:
– Я сказал: я трезвый. Не буду я тебе никуда дышать. Алкомер иди ещё у гаишников возьми, проверяльщица.
Он заводился всё больше и больше. Жена не отставала.
– Тогда где ты был? Если не пил, то где? Любовницу завёл?
– Лариса, не говори ерунды. Какую ещё любовницу?
– Ну а где можно шляться до полуночи, если не пить и не быть у любовницы? Просвети, ну?
– Я был у Ильи. Он тоже алкоголик, как и я. Выздоравливающий. – Антон видел насмешку в глазах жены: для неё он был однозначно виноват. – Послушай, ты же сама отправила меня лечиться в Москву. Вот там я узнал о программе «Двенадцать шагов» анонимных алкоголиков. По ней и строилось лечение, и я тебе уже об этом рассказывал, как только вернулся. Но ты меня не слушала, потому что тебе неинтересно.
– И что дальше? Какое отношение это имеет к тому, что ты так поздно пришёл домой? Двенадцати шагов не хватило, чтобы прийти вовремя?
– Вот не надо ёрничать, пожалуйста. Давай в другой раз, когда ты будешь в более мирном настроении. И если тебе будет и впрямь интересно, я расскажу о программе и об Илье. А сейчас я хочу спать, извини. Завтра на работу.
– Глядите-ка, какой вдруг ответственный стал. О работе печётся, надо же! А раньше что ж так не беспокоился? Спать он, видите ли, хочет! Я б тоже уже давно спала, если б ты вовремя домой пришёл. Так нет же, сижу, жду…
Антон уже не отвечал. Разделся, лёг и отвернулся. Жена ещё что-то говорила ему, стреляя словами в спину, но он щёлкнул выключателем бра, и в комнате стало совсем темно. Ларисе пришлось уйти на кухню, оттуда ее бубнёж доносился размеренным и усыпляющим бормотанием. Под него Антон и уснул.
Войдя в репетиционный зал, Вика заметила необычное оживление. В смысле, там всегда царит оживление, ещё ого-го какое, но сейчас оно было другим – не таким, как всегда. С появлением Градовой кто-то обернулся, увидел её, что-то быстро сказал другим, и атмосфера опять изменилась: одни замолчали, другие захихикали. «Что происходит?»