* * *
Тем временем Бавария продолжала возмущаться угоднической позицией Берлина и страсти, по этому поводу, кипели нешуточные. Веймарская республика среди обывателей имела название «Весёлая Германия». И это весёлое государство населяли отнюдь не праведники. Полиция поддерживала относительный порядок, зато государственная власть не являлась властью как таковой, а лишь её жалким подобием, коя олицетворяема канцлером.
В первую очередь такой позицией властей озаботились нацисты.
И, чем люди в Германии жили хуже, тем больше они мечтали о Мессии, о сильной Личности, которая бы пришла и навела порядок.
Гитлер, в роли бунтаря, оказался в нужное время, и в нужном месте не просто востребованным, а долгожданным и необходимым своей стране. Деятельность парламента Веймарской Республики немецкому народу казалась вялой и малопродуктивной, если не сказать – никакой. Германия жаждала появления нового Цезаря и чуда Возрождения.
Гитлер же убеждал самого себя, что «Цезарь был выходцем из народа», и те почести и превозношения его персоны, оказываемые ему не только Гессом, но и другими почитателями вполне им заслужены. Рудольф Гесс действительно делал всё, чтобы Адольф Гитлер уверовал в то, что он – Великий человек, посланец Провидения, который, во что бы то ни стало, должен спасти Германию. Тогда, провозглашённый им фюрер ещё не очень распознавал, что кто-то направляет его к некоей цели, умело играя на амбициях. И этот направляющий именно в нём разглядел талантливого пропагандиста.
Примечание автора:
По масонскому образцу в конце 1908 года в Германии была учреждена «Ложа Вотана». В 1912 году «Ложа…» преобразовалась в «Германский орден», где одним из главных активистов стал каббалист, астролог и масон Рудольф Глауэр, он же барон Заботтендорф. Именно он взялся за создание филиала «Германского ордена» в Баварии, назвав его «Туле». После поражения Германии в войне, он нацелил «Туле» на политическую борьбу «пока свастика не воссияет над холодом темноты». Харреру, Федеру и Дреклеру главный магистр «Туле» велел учредить «Немецкую рабочую партию».
Многие господа (а это отец и сын Хаусхоферы, Заботтендорф, Розенберг и другие), умные, но затеявшие свою игру, и имеющие возможность управлять некоторыми немецкими процессами, были уверены, что на роль лидера Германии Гитлер не годится. Но, пусть он, благодаря своему таланту оратора, поднимет массы, а когда народ за ним пойдёт, его можно будет и убрать (скинуть куда-нибудь, на обочину). Гитлеру знать об этом было не обязательно. К тому же «сливки» мюнхенского высшего общества демонстрировали Гитлеру брезгливое презрение. С пренебрежением в 1923 году его воспринимало большинство.