– Теперь вправо, – попросила Дикки.
Я шагнул вправо.
– Присядь.
Я присел. Метка «Бертрана-А» ни разу не сорвалась с моей груди, прыгнув на плечо или соскочив на живот.
– Теперь отступи.
Я вышел за порог спальни. Луч тут же погас.
– Так лучше? – спросила Эвер Дикки Хансен.
– Да, – ответил ей дроид.
– Калибровка закончена?
– Надеюсь, вторую турель вы оттестируете таким же образом.
– Разумеется. Свет, – сказала Дикки.
По периметру спальни вспыхнули гроздья крохотных, но ярких фонариков, словно плывущих по воздуху у потолка. Я увидел кровать, застеленную пышным золотистым покрывалом. Еще было много подушек и синтетических цветов. Кавайно, в общем.
Эвер Дикки Хансен сидела на краешке. Жакет она сняла, и под тонкой блузкой у нее не было лифчика. Я видел, как бугрится сосок. Кэширо стоял у стены, на которой волновалось анимированное цветочное поле. От порога под кровать убегал полосатый ковер. В стороне была развернута угловая панель с косметическим аппаратом.
Турель пряталась в тени под панелью. Не сразу и заметишь. Классная маскировка. А второй «Бертран-А» еще только ждал своего размещения. Из ящика он был уже вынут, но пока не активирован и стреножен – опорные штанги перехватывали пластиковые ремешки.
– Я вам больше не нужен? – спросил Кэширо.
– Нет, – сказала Дикки.
Она была задумчива.
– Я буду ждать у номера.
Дроид поклонился и прошел мимо меня.
– До свиданья, Тиро Макемаси.
– Ага, – сказал я.
Эвер Дикки Хансен, словно ожив, обратила на меня внимание.
– Тиро, подойди, пожалуйста, – сказала она.
Я покосился на тень, в которой, должно быть, с нетерпением, чтобы включиться, ждала моего шага автоматическая турель.
– Ты боишься? – спросила Дикки.
– Нет, – сказал я.
– В чем же дело?
Эвер Дикки Хансен посмотрела на меня. У нее были загадочные глаза. Раньше голубые, теперь они отсвечивали зеленым, а ободок радужки был желтым. Кажется, по самому краю ободка бежали строчки уникода.
Импланты!
– Разумная осторожность спасает жизнь, – сказал я и шагнул к кровати.
– Это откуда? – спросила Дикки.
– «Из желтой тропинки к смерти».
– Сенэн-сериал?
– Ага. Сто двадцать четыре серии.
Эвер Дикки Хансен хлопнула ладонью по покрывалу рядом с собой.
– Сядешь?
Я мотнул головой.
– Зачем?
– Я хочу с тобой посоветоваться.
Я оглянулся назад, словно там сейчас, в метре, в двух, стояли мои друзья. Без них и особенно без Кэми я чувствовал себя неуютно. Эвер Дикки Хансен находилась совсем близко, и это было здорово, но глупо думать, что она вдруг влюбилась в меня до смерти.