– Дайте ему меч!
Чудин схватил протянутый меч, покрутил, привыкая к балансу…и вдруг резанул себя мечом по горлу, резко и глубоко, выронил меч и рухнул навзничь.
– Вот ведь…ушел-таки, волчина серый, – почти добродушно проворчал Радивой.
– Дозволь, княже, мы с ними поговорим, – шагнул вперед Вторак Ершович, – они нам все расскажут…то есть тебе.
– Нет, не надо так, – шагнул вперед монах Феодор, – дозволь мне, княже.
– Ну спробуй, отче.
Монх шагнул к пленникам и вдруг спросил по-весски:
– Кто из вас говорит на языке русичей? Не опасайтесь, вы остались живы, наш Бог не велит убивать побежденных.
– А мы видели, как ты, человек в черном, бился своим копьем без жалезка и победил троих наших, – ответил молодой чудский воин с синяком в пол-лица.
– Но они живы, рядом с тобой стоят. Ты понимаешь наш язык? Будешь говорить с нашим могучим и мудрым князем?
– А что будет, если я заговорю?
– Князь услышит твои ответы и, если в твоих словах не будет лжи, то он сделает тебя своим голосом и своей рукой в вашем роду.
– Мы получим свободу?
– Да.
– И князь опояшет меня мечом?
– Может быть. Меч – дорогое оружие. Возможно, топор или боевой нож.
– Пусть так. Спрашивай, – обратился чудин к князю.
Князь спросил, своей ли волей напали, не было ли гонцов от чуди со Свиди и от доможирича, что делается дальше вниз по течению, в устье Волги, не видели ли шамана в плаще из шкурок крота верхом на лосе.
Чудин отвечал, что со Свиди гонцов не было, что доможирич требует дань рыбой, поэтому все роды сидят у реки, в устье Волги встали станом русичи – волосовы внуки, правда, несколько лодок с весинами прорвались вниз по реке, шамана не видели, хотя и слышали о нем.
– Как зовут тебя, воин?
– Арво.
– Когда говоришь с князем, добавляй либо «княже», либо «господине», уразумел?
– Да, княже.
– Ярополк, верни кунигасу* Арво и его воинам оружие. Приблизься, кунигас Арво.
Князь сделал некий жест, и Кован подал ему небогато украшенный воинский пояс, на котором, однако, висел кинжал в ножнах.
– Этот кинжал я добыл в походе на далекий юг, когда еще был молодым. Опоясываю тебя, Арво, этим кинжалом на воинском поясе и впредь хочу видеть тебя и твоих воинов в нашей стене щитов. Ныне отпускаю тебя и велю: – дань отныне будешь в Галатинку возить, а новгородцам не давать. А буде придут брать силой – вольно вам как моим людям деять сильно*.