Торопятся к карбасу Радивой, Рог и Мал, упредить князя и дружину, донести, что до самой Усть-Моши по Онеге путь чист, если не решится на войну чудь с Кен-озера. Дай-то Бог, чтобы не решилась, не нужно чистые речные струи алой рудой разбавлять, в Белоозере да чудских селищах множить вдов да сирот. Простые люди так и мыслят: – нет ныне войны – и ладно. Да не так мыслит князь. Правы нурманы – у конунга другая честь. Знает князь: – чтобы дольше царил мир, надо примерно наказать чудь за последний набег, жестоко наказать. Потребовать, чтобы выдали чудины участников набега. Но – не выдадут, не по лесной Правде это. Потому – битвам быть. Это знает князь, знает и Радивой – муж битвы и совета. Знают и другие вятшие мужи. А молодым отрокам да кметям война в радость. Слава и добыча, коими любо перед девками покрасоваться, да подарки домой из похода привезти. Любо, чтобы за ратную доблесть князь гривнами пожаловал. Но это потом, потом…
А сейчас – вот он, карбас! Спрыгнули, вытолкали его из узости ручья на речной простор.
– А ну навались, браты, – гаркнул Радивой, – поспешаем до князя с вестью важной!
Гребли так, что весла гнулись, против течения, да без паруса не ходко идти. Менялись часто, по-быстрому пожевали мясца вяленого. Вечер наступил, а за ним и ночь, но карбас упорно шел вверх по реке. К полночи увидели у левого берега ладьи, а на берегу – затухающие костры. Громко окликнул дозорный – ответили заветным словом. Карбас ткнулся в берег, Радивой выпрыгнул, махнул стражу: – Веди до князя.
Князь то ли уже встал, то ли еще не ложился. Рядом – монах Феодор да Даниил Заточник, ну и Ярополк с Кованом.
– Исполать, княже. Дошли мы вниз по реке до Мариной Горки, там на
капище видели того татя, который на лосе ездит. Он с шаманом с капища чаял сговориться, но тот прогнал его как пса. Слуги его за ворота выкинули. Мы потом на капище зашли и с шаманом говорили. Не хочет он войны, не станет татю помогать. Все он обсказал, что тот и вправду с заката от сумских людей пришел и сеет смуту. Но ежели чудины с Кен-озера по Кене-реке выйдут на Онегу – быть бою. Кенские чудины добре оборужены, среди них и сумские воины есть. А так до Усть-Моши местные, речные люди путь чист дают, если никого не тронешь.
– Вот же хитрованы! Как мыслите, други: – не брать в ум, что и местные в набеге были, да пройти спокойно, иль учинить спрос? – обратился князь к окружающим.