Нет, в целом, Олег не плохой.
Он появился в их семье, когда Ире было восемь. Своего родного отца она никогда не видела, и сравнивать было особенно не с чем.
Поначалу, Олег был весёлым, почти никогда не ругался, и вообще, в проявлении каких-либо чувств к Ире был сдержан. А её, в принципе, это вполне устраивало.
Правда вот мама, с его появлением изменилась. Сначала она частично сместила фокус внимания с дочери на нового мужа, а спустя два года, когда родился Лёха, Ире показалось, что её и вовсе перестали замечать. И в одиннадцать это, конечно, ранит. В шестнадцать же, ты понимаешь, что в таком раскладе больше плюсов, чем минусов.
И поскольку Ира была предоставлена сама себе, её увлечения для родителей оставалось незамеченными. А увлекало девочку всё, что было связано с темой смерти.
Ира погрузилась в эту тематику полтора года назад. За это время она прочитала и посмотрела просто несметное количество материалов (благо единомышленников в интернете огромное количество). И в России, и во всем мире. Создаются новые и новые сообщества, контент генерируется просто безостановочно.
У Иры не было суицидальных наклонностей, нет. Ее очень привлекала эстетика смерти. Нет, Смерти.
Осознание хрупкости человеческой жизни рождало трепет внутри. Вот он – только что ещё живой, сердце бьётся, перекачивая по венам кровь, которая наполняет его лицо и глаза тёплым светом. Секунда! Миг! И взгляд тускнеет, кожа за считанные секунды теряет цвет, становится серой. Жизнь уходит из него, лёгким, едва уловимым колыханием воздуха, от последнего вздоха, освобождая место (целую бездну пустоты внутри). И эту пустоту заполняет густой медленный чёрный холодный поток – Смерть.
Мурашки. Просто мурашки!
Ира рисовала в блокноте со страницами из темной крафтовой бумаги, и в нем же писала. Не то дневник, не то книгу… И получалось неплохо. По крайней мере, так казалось ей самой. Потому что никому в мире, ни за какие деньги, она бы не дала это прочесть.
"Нет-нет-нет. Нет! Такой кринж, блин!.."
Идею того, что абсолютно все дневники пишутся исключительно с целью, чтобы кто-то их прочитал, девочка отвергала. Она писала "для себя". И вкладывала в написанное самое тайное и сокровенное. На вопрос "Зачем обличать свои тайные мысли, которые доступны только тебе, в физическую форму, которая становится доступна абсолютно всем", Ира ответить не могла. Потому что этот вопрос она себе не задавала. Она просто писала.