(По неизвестным мне причинам), затем Бадло Си Буен Фенски, покинул он зал прямо, как и пришел в него, ярко и стремительно (Я думаю это из-за того, что он понял, что в зале есть кто-то хуже него). Дорье Фон Рузеньен был самым неблагоприятным из них, от него разило пакостью, грустью, сожалением и радостью, узнал он о чем-то таком, про что никто не знает.
Прошло немного времени. Видит Айко, та самая дама стоит недалеко от него и чего-то ждет с конвертом в руках. Это было где-то в углу, ведь я уже не помню точно. Я довольно тщательно следил за ней, не знаю, чем она мне так заприметилась, может это тот сверток, я сразу понял, что что-то с ним не так. Из толпы подходит к ней высокой рыжеволосый Дорье Фон Рузеньен, по такому сразу видно − ведет разгульный образ жизни, отбирает у нее конверт и толкает в сторону. Дама пытается отобрать сверток и было бросилась на него, но не справилась с бугаем. Разозлившись Рузеньен достает нож из-за пояса и пытается нанести удар прямо в сердце девушки. Вокруг уже собралась толпа. Увидев это Айко подбежал к рыжеволосому и схватил за запястье, он из-за того, что Рузеньен крепко держал нож в своей толстой грязной ладони, они повалились на пол, и нож разодрал клетчатый твид пиджака Корнеля, рассек ему большой палец и с дребезгом воткнулся в шею Рузеньена! Рузеньен хотел что-то сказать, но не успел. Захрипшись в потоке крови его голос погас, как свеча. Айко не заметил, что от дамы осталась только пустота. Тот самый сверток выпал из второй руки Рузеньена и из него вылетел тот самый лист, тот лист в котором было видно все: сочный яблочный сок, высокие снежные вершины, град, дождь, ливень, ветер, жизнь, слезы, лес, пустоту и цвет. Говорил лист: «Это ты!»
Пока он пытался связать все эти действия в логическую цепочку, ему донесся голос. «Открой глаза»: слова исходили из письма. Так мне показалось, что это говорил лист.
Он стоял уже прямо перед военкоматом. Над входом нависал огромный плакат с призывом о вступлении в ряды доблестной армии.
Да видел я это уже где-то, точно вчера было! А этот Рузеньен, откуда я вообще знаю, как его звали.
Двери в военкомате были неописуемых масштабов, их ширина поразила бы даже самого искусного инженера. А само здание! Оно было прекрасно, вполне могло бы служить главным штабом или резиденцией главнокомандующего. Колоны из чистого мрамора отделяло от здания полтора метра чистого воздуха! Они как будто прогоняли людей, просили их не заходить.