– Да, красиво. Интересно, сколько стоит, – присвистнул Марк, что-то чёркая в ежедневник, который каким-то Макаром умудрился протащить с собой даже в музей.
– Сколько стоит, сколько стоит, он бесценный, парень, – ответил брату проходивший рядом мужчина лет тридцати, один из тех, что недавно потягивал сигаретку у входа, – это кубок времён татаро-монгольского нашествия. Вы, шкеты, знали о том, как инязор5 Пургаз воевал с игом? Мы, эрзяне, жиль вдоль лесов, и сопротивлялись нашествию изо всех сил. Не было у мордвы ни особого оружия, ни доспехов, но было желание бороться за свою родину до последней капли крови…
Я заворожённо слушал вспотевшего и раскрасневшегося мужика, буквально представляя себе этот бой перед глазами. Наверное, это было как в моей любимой сетевой игре с орками и эльфами: мордва, как эльфы, бились с противными орками-врагами, пытавшимися прорваться через оборону и уничтожить наши поселения…
– Эрзянский край идеально подходил для партизанских боёв: овраги, лес, да болота, куда монгольской коннице пройти. Так и оставили супостаты эрзян в покое, не пришлось платить дань. А кубок этот, поговаривают, принадлежал самому главному прихвостню Батыя, сложившему голову в эрзянских лесах…
– Ну ни фига себе! – Пробормотал Марк, и тоже выхватил от бабушки затрещину.
– Вот вам и не интересно, – философски заключила Пантелеевна, – видите, сколько всего прошло мимо вас, москвичи. Ничему вас родители не учат, знай себе сплавляют к бабушкам на все каникулы – и дело с концом.
Не обращая внимания на эту пустую болтовню, я не отрываясь смотрел на кубок в витрине, а в моём воображении разворачивались мощные бои.
– Пойдём, нуцок, – ткнула меня под бок бабка, – нагляделся уже.
Я послушно пошёл вслед за своими, всё ещё фантазируя про эрзянских воинов, храбро защищавших свою родину. Сколько же лет этому кубку…
– Спасибо, Елена Петровна, ничаво нам не надо, – отмахнулась бабушка от гардеробщицы, предложившей купить что-то из мордовских сувениров, – может зайдём ишшо перед уездом, тогда возьмём.
На улице успело стемнеть, зажглись редкие фонари, с трудом освещая испещрённые следами тропинки, пошёл жидкий снежок. Один день в Пельке почти закончился.