– Угомонись, Ти. А если у тебя свербит где-то, так примени свой совет на себе, – успокоила я подругу и развернулась, чтобы уйти.
– У меня есть муж! – воткнула она мне в спину.
– Так и у меня есть, – пробурчала я себе под нос, удаляясь от странной компании и не менее странной ситуации, в которой я оказалась.
– А твой только на бумажке, – крикнула подруга мне вдогонку.
Выйдя на улицу, пнула со всей силы сугроб. Ти всегда зрила в корень и никогда не была на моей стороне в браке с Джеком. Даже в день свадьбы она пригнала машину к чёрному ходу в церкви и умоляла меня бежать, приготовив мне триста баксов на первое время. Но я не могла. Примерная и послушная дочь всегда делает так, как говорят родители. Наручные часы говорили мне, что если я перестану себя жалеть, я всё успею.
Успею вернуться на работу ещё до того, как Джек проснётся. Не придётся объясняться с ним в который раз. И, возможно, удастся избежать наказания за моё очередное отсутствие дома.
Это так удобно – прятаться за стенами работы, за срочными пациентами, вызовами, операциями. И ведь цель благородная. Никто не может обвинить меня в жестокости или бессердечности. Ведь всё на благо народа, города и животных. Да, я хитрая и изворотливая, не промах. Джек ленился приезжать на разборки в клинику. Девочки всегда были на моей стороне и готовы меня отстоять. Особенно Ти. У её мужа, тренера по боксу, кулаки давно чешутся вмазать Джеку хорошенько. С тех пор, как он случайно увидел синяки у меня на спине. Я его останавливаю каждый раз мольбами не связываться с моим мужем. Джек каждый день обедает с прокурором города и мэром. Он успешный юрист, и это не тот человек, которому нужно бить лицо.
Я больше не могла находиться рядом с мужем. Я задыхалась даже от его взгляда, блуждающего по моему телу. Мне хотелось скукожиться, спрятаться, как устрице, и не видеть его водянистые глаза, наполненные яростью. Он с ювелирной точностью убивал во мне всё светлое и хорошее, любое человеческое чувство в отношении его. Каждый день нашей совместной жизни.
Моя машина легко завелась, и я расстроилась. Глубоко внутри себя я хотела остаться тут в грязной, пропитанной кровью форме, пахнущей моим потом. Только бы не чувствовать запах опостылевшего дома и мужа. Не слушать храп Джека, не ощущать его рук на своем теле.