– Волнуешься? – спрашиваю я Джулари, пока мы спускаемся вниз, в общий зал. Сегодня ресторан закрыт, а из персонала осталось только два проверенных официанта, которые уже не первый раз работают на переговорах.
– Нет. Я изучала их личные дела около месяца. Ощущение, что буду встречать своих близких друзей. Я уверена, что все будет хорошо. Они согласятся помочь нам.
Джулари слегка тянет меня за локоть, заставляя притормозить на ступеньке и обернуться к ней. Она заключает мое лицо в свои ладони, поглаживая по линии скул. В глазах я вижу невероятную нежность и вовлеченность, которая украшена толикой страха и сомнений.
– Что тебя беспокоит, Кассий? – тихо спрашивает она, прикасаясь лбом ко мне.
– Когда Доном был еще Армандо, то я сорвал сделку с русскими, – также тихо отвечаю я, сжимая ее талию. – Я не жалею ни на секунду об этом, но не хочу, чтобы сейчас это всплыло нам боком. Русские нужны для этой войны, другого выбора у нас нет.
– Это была не сделка, а откровенное насмехательство над вами, – Джулари опускает короткий поцелуй в угол губы. – И то, что она не состоялась, показывает тебя в выгодном свете, как человека, у которого есть критическое мышление. Даже если сейчас все закончится перестрелкой, мы обязательно придумаем новый план.
В чем-то Украшение права: те условия, которые русские выдвинули для Армандо, были откровенной провокацией, на которую старик повелся. И он был готов предоставить власть русским, растоптав наше имя в грязи. Как все-таки хорошо, что моя жена вышибла ему мозги прямо в тюрьме.
Я отстраняюсь от нее, слегка кивая, и мы, наконец, спускаемся вниз. Громкий цокот каблуков Джулари является единственным звуком, который помогает мне балансировать в этой реальности. Я чувствую, как внутренности сжимаются и обрастают кромкой льда. Я ненавижу что-то просить. Быть в позиции слабака, которому нужен спасательный круг. Если бы я был один, то с огромной, мать его, радостью полез бы в самое пекло, не задумываясь о будущем. Но теперь я не одиночный боец. Рядом со мной целая семья, которая нуждается в сильном и рассудительном лидере. Рисковать больше нельзя. Теперь мне есть, что терять.
– Ты будешь говорить о моем прошлом? – спрашивает Джулари, проводя рукой по моей щеке. – Вдруг для них государственная система – табу?