– А ты помри, – совершенно серьёзно
посоветовало дитя, подходя ближе.
– Может, и помру, – вздохнула Аля. –
А ты? Что тут делаешь в такое время?
– Барвинка шукаю, – ответила малышка
и поджала нижнюю губу. – Мамка меня обидела – веночка не
зробыла.
Обиженная жизнью Аля громко
высморкалась в несвежий платок и протянула руку за цветами.
– Давай сплету! – предложила она.
– Ой! И с барвинком?! – обрадовалась
девчонка.
– Ага, – кивнула Аля.
Вытерла последние слёзы и полезла в
карман джинсов – там уже неделю валялся полезный шнурок. Второй
бесследно потерялся – видимо, попал в Антипкину сумку.
Девчонка примостилась рядышком, на
камне, сунула в рот большой палец и стала смотреть, как Алька
складывает цветы в пучки по три штуки, пучки увязывает в венок,
переплетая стебельками, перевязывая шнурком. Всё, как учили на
кружке по рукоделию. Девчонка подалась вперёд, чтобы лучше видеть,
и натянула рубашку на колени. Теперь из-под подола торчали босые
ноги с грязными пальцами. От девчонки еле слышно попахивало
затхлым. «Наверное, тоже мать – пьяница», – подумала с горечью Аля.
Мало, что ли, сама босиком отбегала?
– Не простудишься? – спросила она
тоном старшей и умной.
– Це як? – удивилась девчонка.
Венок получился на славу – высокий и
крепкий, цветами наружу – листьями вовнутрь.
– Держи, – сказала Алька с гордостью,
и водрузила рукоделие на белёсую голову.
Замурзанная мордаха расплылась
счастливой улыбкой.
- Як добрэ стало! – воскликнула
девчонка. – Я тоби за це «Подолянку» заспиваю!
– А может, провести тебя домой? –
усомнилась Аля, но девчонка уже раскинула руки, как для хоровода, и
поплыла в танце, ловко перебирая босыми ножками.
– Дэ-эсь тут була подоляночка… –
зазвенел в ночи тонкий голосок.
– Дэ-эсь тут була молодэсэнька! –
подхватила Алька знакомый с детства мотив. – Тут вона си-ила, тут
вона впа-ала, до земли припала…
– А, вот ты где! – весело сказал
Антипка, выныривая из темноты.
И увидел девчонку.
– А ну брысь отсюда, погань! – грозно
рявкнул чёрт.
Песенка оборвалась. Подолянка, как
уже успела назвать ребёнка Аля, прыжком повернулась к Безпятке,
оскалилась и зашипела, как животное. В лунном свете блеснули
длинные зубы, острые и белые. Алька ахнула. Девчонка пятилась,
скалясь на чёрта и выставив для защиты руки с кривыми когтями на
пальцах.