– Что кричишь? Что такое? – рядом с
ней проявился Безпятко, на ходу пряча в мешочек початую пачку
сигарет и чайную ложку.
– Представляешь? Потерчатко за нами
шло, – пояснила перепуганная Алька.
– Вечно привяжутся! – взволновался
Архипка. – А что хотело? Не кушать ли? Ты не смотри, что она
малышка!
– Не знаю, – сказала Аля. – Я увидела
и сразу закричала. Страшно ведь.
– Ну, так пошли скорее! Со мной тебе
бояться нечего.
Безпятко оглянулся по сторонам,
приобнял Альку за плечи и быстро повёл по селу.
В воздухе крепко пахло сеном и свежим
навозом. Под ногами чавкала грязь от недавнего дождя, лениво
брехали собаки. Везде было тихо и пусто, село спало, только однажды
навстречу попалась баба с мрачным выражением лица и ведром воды.
Антипка сразу увлёк Алю в густую тень и прижал палец к губам:
тс-с-с…
В ведре у бабы происходило целое
сражение: там плескалось, бурлило и булькало, на поверхности
мелькали тонкие хвосты и лапы, а баба шла вразвалочку, как ни в чём
не бывало, и супилась.
– Это рыба или жабы? – шепотом
спросила Аля у Безпятки.
– Какое там! – хохотнул чёрт. – Это
криксы. Ночницы. Баба с невесткой разругалась, вот и пошла за водой
ночью. Несёт их в дом специально, из вредности. Теперь криксы сны
пожрут – дети спать не будут. Кричать станут ночами, невестку до
истерики доведут. Свекрухе того и надо, а на внуков плевать.
– Вот гадкая баба! – возмутилась
Аля.
– Моя клиентка, ага, – согласился
Антипка. – Люблю гадких баб. Чем гаже баба, тем лучше. И
хорошеньких одминчат люблю… - И подмигнул Альке с самым
приятельским видом.
Они подождали, пока баба скрипнет
своей калиткой, и пошли дальше.
Больше Антипка Алю не бросал, только раз прильнул к дыре в заборе,
посмотрел сам и поманил пальцем девочку. Она приблизилась,
заглянула и увидела самую мирную картину. На лавочке в беседке, под
круглым фонарём, сидели парень с девушкой. Рядом разместилась
дородная краснолицая мамаша. Она что-то писала на бумажке, молодёжь
держалась за руки и уныло смотрела.
– Не спят. К свадьбе готовятся,
гостей считают, – шепнул на ухо Альке чёрт и хохотнул. – Сейчас
повеселимся!
И прежде чем Аля успела отскочить от
дырки в заборе, запел высоким тенором, да так громко, что,
наверное, пол улицы разбудил:
– А зацвела била рожа! Да ни на що не
гожа!
Во дворе громко ахнули, что-то упало.
Алька в ужасе бросилась прочь.