Солнце падало на Марс, и он чернел по краям. Бело‑зеленый свет фонарей расплылся по ресторану «Граница». Наши друзья посматривали на закатное, будто мутное или задымленное, марсианское поле через купол и продолжали дегустировать свою экзотическую еду.
– Эти туманные студузы трудно наколоть! – возмутилась Ольга. – Скользят по тарелке, как фигуристки по свежезалитому льду. Ой! Одна улетела на салфетку. Вот, получилось ухватить кусочек. Она такая нежная, тает во рту, а на вкус острая. Язык горит, и начинает мучить жажда. Придется дозаказать бутылочку «Подгрунтной».
– И мой красно‑сосудистый глаз гиганта тоже не поддается, – сказала Мария. – Я зафиксировала его двумя зубцами вилки, но нож не берет. А! Проколола острием! Вся тарелка наполнилась водянистой влагой, буду похлебывать супчик. В меру соленый. Похоже на предтренировочный изотонический напиток для качков. Не представляю, на каком рынке шеф‑повар раздобыл такую дичь?..
Тихон, Ольга, Олег и Мария обернулись на закат. Солнечный купол, раскаленный словно металл, тонул в печальном горизонте, мгла Вселенной нависала над ним и давила на него. Казалось, что Создатель устал крутить планеты и звезды и сейчас желает одного: окружить себя пустотой и беззвучием.
– Как красиво! – восхитилась Оля.
– Официант был прав, – дополнила Мария.
Откуда‑то плыла мелодия саксофона. Оля подсела к Тихону, а Мария – на платформу к Олегу. Официант предложил теплые пледы. Они прижались друг к другу и укрылись зелеными покрывалами. Оля поцеловала Тихона в губы.
– Так хорошо, – сказала Ольга.
– Волшебно, – подтвердила Мария и спросила: – А вам, ребята?
– Отличный вечер, – ответили мужчины…
***
Император, императрица, четыре великие княжны и цесаревич – наследник империи окружили синеглазого блондина.
– Почитайте мои любимые стихи из вашего сборника «Русская земля», будьте любезны, – попросила императрица.
Блондин оказался поэтом, он начал читать, а казалось, пел. Пел про деревню и кладбища, про березы да клены, про зиму да осень, про веру и былые праздники. Его стихи были светлы и легки, как и он сам. Когда поэт Печалин дочитывал очередное стихотворение, девушки дружно хлопали в ладоши. Во время небольшой паузы одна из них бросила взгляд на Тихона и Ольгу, которые наблюдали со стороны за царской семьей и блондином. Девушка что‑то шепнула императрице и подошла к Тихону.