– Вы налегке уехали или прибыли? – задал правильный вопрос этот неожиданно умный мужчина.
– Прибыла.
– Лучше б взял девицу, хоть смотреть приятно было бы… – прошипел ректор, и я поняла, что непутевому секретарю светит феерический конец карьеры.
– Но Валентайн сказал, что посещение города не запрещено.
– Только в сопровождении боевого мага выпускного курса, – хмуро уточнил ректор и добавил: – Валентайн подойдет.
Я кивнула и задала вопрос, который меня беспокоил больше всего всю дорогу:
– Лорд-ректор, у меня есть вопрос.
– М?
– Я прибыла как студентка по обмену, а не полноценная рабочая сила. Мне нужно завершить образование и получить диплом. На каком факультете у вас учатся целители?
– Слышали шутку, что некромант – это целитель, который не сдается?
– Что? Нет! – возмутилась я. – Это же принципиально разные дары!
– Зато основа одинаковая, – невозмутимо ответил ректор.
– Да чему я там могу научиться?!
– Не сдаваться? – предположил ректор, широко улыбнувшись.
К собственному ужасу я запоздало заметила у него клыки…
Как я добиралась до крыла общежития – отдельная, леденящая душу история. Пробираться ночью по академии, где половина студентов обладает клыками, рогами и хвостами, а за каждым поворотом стоит жуткая статуя, изображающая то ли дикого зверя, то ли видного деятеля темных искусств, – удовольствие ниже среднего.
Два раза повернула не туда и сначала оказалась в каких-то подвалах, а потом в каком-то скворечнике. Короче, когда я добралась до точки назначения, время приближалось к трем ночи, я была полна решимости растерзать любого, кто встанет между мной и кроватью или ее аналогом. Тюфяк с сеном тоже бы подошел.
Комендантом темного общежития была бабушка-божий одуванчик. Махонькая, хрупкая с копной пепельно-седых волос в легкомысленном пучке. Она смотрела на меня своими белесыми глазами, подслеповато щурилась и задумчиво барабанила пальцами по столешнице.
– И што с тобой делать, бела-девица?
– Заселить, – подсказала я старушке.
– Так одноместных комнатушек не осталось, – вздохнула она.
– Не принципиально, – честно ответила я, мечтая упасть лицом в подушку.
– Сожрут же, – без обиняков заявила бабуся.
– Подавятся, – уверенно возразила я.
Бабушка-божий одуванчик покачала головой, порылась в ящике стола и выдала мне тусклый латунный ключ.