Так делали многие дедушки. Того, кто допускал косяк, «подтягивали» – использовали против него чувство вины, чтобы заставить сделать что угодно. Терминатор в этом деле был грандмастером: его влияние распространялось не только на солдат десантного батальона (они при нём даже сердцем пошевелить боялись), но и на все другие подразделения. Наши дедушки с Терминатором пытались сохранять взаимоуважение, но делали это с большой осторожностью – им было ясно, что стоит лишь раз проявить слабость, как Терминатор найдёт возможность использовать её против них.
Короче, моя встреча с Терминатором в умывальнике не предвещала ничего хорошего. К тому же он был пьян.
– Хуле тут делаешь, Моцарт? – спросил Терминатор.
У него, вероятно, были сбиты какие-то настройки: вместо «Маэстро» он всегда говорил «Моцарт».
– Дневальным стою.
– Тебя в очко уже окунули?
– С чего бы?
– Чтобы из тебя нормального пацана сделать.
Я попытался обойти Терминатора, он преградил путь.
– Это ты дал Казаху машинку?
– Я.
– Залечил уже своим, какой плохой Казах?
– Как было, так и рассказал.
– Краснота ты ебаная, Моцарт.
– Почему краснота? Я же не офицерам рассказал.
– Да мне похуй, веришь-нет?
– Дай пройти. У меня была тяжёлая ночь.
– Ну сейчас тебе полегчает.
Терминатор пихает меня в плечо, я отшатываюсь. Он размахивается и бьёт меня ладонью по уху. Я хватаюсь за трезвонящую ушную раковину.
– Ты же музыкант, да, Моцарт? Тонкий слух? – слышу я в другом ухе.
Терминатор бьёт меня по другому уху, теперь остаётся только звон. Я вижу, как Терминатор что-то говорит, приближается ко мне и бьёт с размаху обеими ладонями мне по ушам. Ещё раз.
Ещё.
Ещё.
Ещё.
Ещё.
Ещё.
Ещё.
Ещё.
Ещё.
Ещё.
Ещё.
Ещё.
Ещё.
Я лежал на полу умывальника, держась за уши. Я не слышал, как Терминатор ушёл. Я не слышал ничего.
Увидев, что Терминатора нет, я поднялся и глянул в зеркало. Я был совсем не похож на того, кем был до армии. Я был забит, до смерти запуган, почти не существовал. Постучав ногтем по металлу раковины, я не услышал стука. Что-то сказав, едва различил собственный голос – далёкий, глухой. Я зажал себе нос, закрыл рот и попытался выдохнуть, чтобы расправить вывернутые наизнанку барабанные перепонки. Не помогло. Я достал и зажёг сигарету. Вдохнул дым, зажал нос, закрыл рот и попытался выдохнуть. Мои худшие опасения подтвердились: из моих ушей пошли струйки дыма.